Я протиснулся сквозь свисающие с потолка корни растений. Мимо прополз паук размером с пони. Затем послышался оглушительный гомон, перемежавшийся с глухим кряхтеньем. Я увидел хорька с повязкой на глазах, лапы которого были привязаны к бугрящейся выступами стене. Его допрашивали двое сусликов в темных очках. Под потолком покачивалась ослепительно яркая лампочка.
— Не беспокойся, — быстро произнес Чаз. — Зададут пару вопросов и отпустят.
Вскоре туннель вывел нас на поверхность, и я зажмурился от солнечного света. Чаз жестами приказал мне затаиться и указал на металлический резервуар, установленный в кузове припаркованного рядом грузовика. От грузовика тянулся широкий шланг насоса, конец которого исчезал в одной из сусличьих нор.
На мохнатой мордочке Чаза появилась ухмылка. Он мне подмигнул.
Водитель грузовика дернул за рычаг, и шланг за ходил ходуном. Застучали комья сухой земли. Внезапно шланг выгнулся, словно гигантская змея, и содрогнулся в конвульсиях. Компрессор грузовика засвистел: в шланге возник затор. Водитель выдернул шланг из норы, а вместе с ним и с десяток голосящих сусликов, вцепившихся передними лапами в шар из веточек и травы, которым они закупорили трубу.
Водитель закричал и отпрыгнул, охаживая себя руками так, словно на него набросился осиный рой. Схватив ветку, он принялся тыкать ею в сусликов, но те спрыгнули на землю с ловкостью спецназовцев, высадившихся на крышу дома бен Ладена в Абботтабаде.
Два суслика вцепились зубами в лодыжку водителя.
Мужчина повалился ничком на землю и завыл сопрано. Он словно пытался исполнить арию из «Мадам Баттерфлай» на манер йодля. Водитель попробовал уползти прочь, а суслики никак не хотели отпускать его ноги, напоминая участников ярмарочного конкурса на скоростное обгладывание кукурузных початков.
В этот момент еще одно подразделение сусликов, одетых кто в красные банданы, кто в черные костюмы ниндзя, ухватилось за край шланга и воткнуло его мужчине в задницу.
Водитель завыл белугой, а шланг извивался и бился, словно гигантская голодная минога, вцепившаяся в вырывающуюся жертву. Бедолага попытался встать и спастись бегством, но шланг всякий раз валил его на землю. Водитель поднялся и снова рухнул, в отчаянии скребя землю ногтями.
Чаз бросился к пульту управления насосом. Добравшись до рычага, он врубил компрессор на полную мощность.
После этого суслики брызнули в стороны и с безопасного расстояния принялись наблюдать за происходящим. Насос выл, свистел, издавая жуткие хлюпающие звуки. Рубаха слетела первой. За ней последовали штаны. Потом тяжелые ботинки и носки водителя.
Вскоре водитель уже несся вприпрыжку прочь, петляя меж холмиков-норок поселения сусликов. Он был бос, а из одежды на нем остались лишь семейные трусы в горошек да бейсболка. Забавы ради мужчину преследовали несколько собратьев Чаза, так и норовя вцепиться ему в пятки.
ГЛАВА 24
Вернувшись домой, я закончил разбирать объявления и рекламу, после чего набросал черновик статьи о туристах, натолкнувшихся на медведя неподалеку от золотого рудника. Затем оплатил пару счетов. Оставил на проявку в фотолаборатории две пленки «кодак». Приготовил на портативной плитке ужин и налил себе выпить. Подумал, не выкурить ли сигарету, но вместо этого отправил в рот жвачку с никотином.
Включил телевизор — там показывали новости о войне, — отрубил звук.
Отрегулировал угол наклона спинки кожаного кресла, сел и попытался задремать, прижав бокал к груди. Да, виски порой помогал уснуть, хотя, по большому счету, мне не следовало потреблять алкоголь. В сочетании с лекарствами порой это давало неожиданные результаты.
В последнее время воспоминания в голове всплывали, словно кадры с кинопленки, без всякой последовательности и контекста, будто мое сознание представляло собой цистерну, дававшую время от времени течь. Почесав нос, я подумал о том, что сетчатый забор вокруг строящегося курорта походил на заграждения из колючей проволоки, напоминавшие огромные игрушки-пружинки, растянутые между бамбуковыми шестами, что влажно поблескивали на тропическом солнце. Я вспомнил, как на моей грязной ладони белели таблетки мефлохина от малярии.
Прошлой ночью я проснулся и понял, что меня мучает вопрос о мине «клеймор». Я терзался им, пока, шаркая, шел в туалет и смотрел в унитаз, размышляя о том, что тело отказывается меня слушаться. Сколько же весит «клеймор»? Полтора килограмма или два? Наутро я отправил запрос в городскую библиотеку, отметив, что ответ мне нужен как можно быстрее, поскольку эта информация требуется для статьи, над которой я работаю. А может, я уже отправлял этот запрос раньше? Моя голова напоминала мне огромную книгу с кучей закладок.