Алит повернулся и увидел на белой каменной скамье Миландит. Ее волосы каскадом рассыпались по плечам зеленого шелкового платья. В осеннем солнце она выглядела прекраснее, чем когда-либо, и на миг все мысли Алита растворились в ее красоте.
— Зачем ты так волнуешься? — спросила Миландит и провела рукой по лбу юноши, будто хотела разгладить оставленные тревогой складки.
— Тебе не кажется, что наступили темные времена?
— Кажется. — Она взяла правую руку Алита в свою. — Но что мы можем сделать? Князья все решат на совете, а мы поможем им выполнить их решение.
Она рассмеялась, но погруженному в мрачное настроение анарцу смех показался чуждым.
— Я бы не хотела взваливать на себя подобную ответственность. Ты можешь себе представить, как это: попытаться решить, что сейчас делать? Собирать армии и вести войну — нет уж, такое занятие не для меня.
Зато как раз для меня, подумал Алит. Если грядет война, сын дома Анар должен находиться в гуще битвы. Он взглянул на Миландит, впитывая ее свежесть и красоту. Как же просто будет превратить маскарад в реальность, подумалось ему. Он мог спокойно продолжать жить под именем Атенитора из Крейса, слуги князя Юрианата, и не заботиться ни о чем. Он мог снова начать встречаться с Миландит, а потом жениться на ней и завести детей. Кровопролитие и убийство, тьма и отчаяние останутся заботами князей, а он проживет отпущенный ему срок как простой житель Ултуана.
Но не получится. Его будет постоянно мучить вина, да и привитое с детства чувство долга не позволит свернуть с предназначенного пути. Он Алит Анар, наследник княжества в Нагарите, и он не будет выдавать себя за кого-то другого.
— Ты думаешь о своем, — грустно сказала Миландит. — Тебе скучно со мной?
— Прости. — Алит выдавил улыбку. Он легонько погладил девушку по щеке и волосам и коснулся пальцами ее подбородка. — Я думаю о своем, но мои мысли далеки от приятных.
Миландит улыбнулась в ответ, встала и потянула его за руку.
— Думаю, я сумею тебя отвлечь от них, — пообещала она.
Алит дремал, ощущая рядом с собой тепло Миландит. В полусне он слышал беготню и хлопанье дверей в крыле для слуг, но предпочел не обращать внимания на звуки. Расслабление уходило, мир вокруг начинал неумолимо вторгаться в блаженное забвение. В надежде хоть немного отложить болезненное пробуждение, Алит подвинулся на кровати, спрятал лицо в разметавшихся волосах девушки и нежно поцеловал ее в шею. Она что-то пробормотала, не открывая глаз, и погладила его по спине, проведя пальцем по оставшемуся от кнута шраму.
В дверь яростно застучали. Через миг ее силой снесли с петель. Алит и девушка подскочили на постели, и в комнату ворвался Хитрин, Дворецкий Залов. На его лице застыло перепуганное выражение, граничащее с истерикой. Широко распахнутые глаза остановились на Алите.
— Вот ты где! — дворецкий с криком подбежал к кровати и ухватил Алита за руку. — Твой господин срочно созывает всех слуг!
Алит вырвал руку и оттолкнул Хитрина, хоть тот и считался выше его по званию.
— Что такое? — огрызнулся юноша. — Разве нельзя оставить меня в покое хоть ненадолго? Что за спешка?
Хитрин с глупым видом уставился на него. Рот дворецкого беззвучно открывался и закрывался. Наконец он с трудом сглотнул и одним духом выпалил:
— Король-Феникс умер!
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Тьма наступает
В главном зале царил хаос. Эльфы всех возрастов и званий собрались здесь, чтобы узнать, что случилось. Юрианат стоял за спинкой трона Феникса; его окружали придворные и советники, среди которых был и Палтрейн. Пока Алит проталкивался через толпу, его успела накрыть общая атмосфера паники и отчаяния. Кто-то кричал, плакал, многие замерли в потрясенном оцепенении и ждали, что скажет Юрианат.
— Спокойствие! — громко попросил князь и поднял руки, но шум продолжался, пока Юрианат не прорычал по весь голос: — Тихо!
В воцарившейся тишине слышался лишь шелест мантий и тихие всхлипывания.
— Король-Феникс мертв, — строго произнес Юрианат. — Утром князь Малекит нашел его тело в королевских покоях. Пока мы предполагаем, что Король-Феникс покончил с жизнью.
В зале разразился новый шторм горя и гнева, и снова Юрианат призвал к тишине.
— Зачем Бел Шанаару так поступать? — спросил один из придворных.
— Мы не можем сказать точно, — выступил вперед Палтрейн. — Князь Малекит получил некие сведения, где Король-Феникс обвинялся в сочувствии культам удовольствия. Хотя Малекит им не поверил, когда-то в этом самом зале он поклялся покарать всех еретиков, независимо от положения в обществе. Его собственная мать все еще находится в заточении во дворце. Но когда князь отправился в покои Бел Шанаара, чтобы предъявить ему полученные доказательства, он нашел тело Короля-Феникса со следами черного лотоса на губах. Получается, что обвинения были правдивыми, и Бел Шанаар предпочел покончить счеты с жизнью, чем встретиться с позором.