Такова суровая реальность.
Закрывая глаза, он жалел, что не может сбросить с себя это наследие… и беспокоился за будущего сына, если он родится. У дочерей был шанс. Сыновья же были прокляты.
Но он не мог изменить того, кем был рожден. Он лишь молил, чтобы храбрость, которая этой ночью сослужила ему хорошую службу, пришла к нему снова в случае необходимости.
По крайней мере, он доказал себе и своей любимой, что был не просто лидером в мирное время. Во время войны, в случае нужды, он мог взяться за меч.
— Я люблю тебя, — сказал он.
Когда супруга задрожала в его объятиях, Роф подумал, что следующим вечером она содрогнется снова… когда увидит, что он сделает с головами тех трупов.
Чтобы сообщение дошло до адресата, его необходимо грамотно отправить.
— Пошли в наши комнаты, — сказал он, прижимая шеллан к груди.
Он кивнул Братьям, зная, что они позаботятся о лошади… и его добыче. Он обезглавит тела позднее. Сейчас он хотел обрести здравомыслие посреди безумия этого мира.
Они направились в замок, и Ана, как всегда, была его спасением.
— Если у нас будет сын… — начал он.
— Да? — Ана посмотрела на него. — Что с ним?
Роф опустил взгляд на ее лицо, обращенное к нему, прекрасное лицо, ставшее смыслом его жизни. — Я надеюсь, что он найдет шеллан, похожую на тебя.
— Правда? — прошептала она.
— Да. Я молю, чтобы ему хотя бы вполовину повезло так, как мне.
Ана сжала руки вокруг его талии, ее голос был хриплым:
— А если дочь… то пусть ей встретиться мужчина хотя бы вполовину похожий на ее отца.
Поцеловав ее в макушку, Роф продолжил вести их вперед, через огромный зал, в их спальню, Братство шло с ними, но на расстоянии.
Да, подумал Роф, для выживания не обязательно быть в одиночестве.
Необходимо иметь достойного партнера.
С другом ты богаче любого Короля или королевы, когда-либо ступавшего по этой земле.
Глава 73
На следующий день Роф впервые за триста тридцать лет увидел свою мамэн.
На каком-то уровне он понимал, что это наверняка сон. Он ослеп слишком давно, чтобы обмануться мыслью, что реальность внезапным образом изменилась.
К тому же, алло, она мертва уже несколько веков.
И, тем не менее, она пришла к нему сквозь тьму, непринужденно двигаясь в красном старомодном платье, и была такой живой, какой он хотел ее видеть.
— Мамэн? — удивленно позвал Роф.
Подняв голову, он с шоком осознал, что лежит на подушке. И, черт, он был в своей комнате… судя по еле заметному мерцанию стен.
Его охватил инстинкт перевернуться в поисках…
Бэт лежала рядом с ним, в безопасности, под покрывалами, повернувшись к нему лицом. Ее темные волосы разметались по подушке, такой же, как у него. И судя по форме ее живота, да, она по-прежнему беременна…
Господи Иисусе, он же видел ее.
— Бэт, — хрипло сказал он. — Бэт! Я вижу тебя, лилан, очнись я тебя вижу…
— Роф.
Он повернулся на голос своей мамэн. Сейчас она была возле кровати, стояла, скрестив руки и спрятав ладони в объемных рукавах платья.
— Мамен?
— Я не знаю, помнишь ли ты, но ты приходил ко мне однажды.
Боже, ее голос был таким же нежным, как и в его воспоминаниях… и Роф чуть не закрыл глаза, только чтобы запомнить звук. Но нет, он не упустит ни секунды прозрения.
Стойте, что она сказала?
— Разве?
— Я умирала. И ты пришел ко мне из тумана Забвения. И ты сказал мне, чтобы я следовала за тобой. Ты заставил меня остановиться и вернуться с тобой.
— Я не помню…
— Этот долг за мной уже давно. — Ее улыбка была умиротворяющей, как у Моны Лизы. — А сейчас я отплачу тебе. Потому что я так сильно тебя люблю…
— Отплатишь? О чем ты говоришь?
— Проснись, Роф. Просыпайся, без промедления. — Ее голос резко изменился, в нем появилось нетерпение. — Позови целителя… ты должен позвать целителя, если хочешь спасти ее жизнь.
— Спасти ее… жизнь Бэт?
— Роф, проснись. Прямо сейчас, позови целителя. Немедленно позови целителя.
— Что ты…
— Роф, просыпайся!
Он резко покинул фазу глубокого сна, подскакивая.
— Бэт! — закричал он.
— Что что что, что такое…?
Он повернулся к жене и выругался в темноту. Гребаный проклятый сон, дразнил его тем, чего он не мог получить.