Братья позволили Рофу выпустить гнев. Они не боялись, что кто-то попадет под руку. Черт, Рейдж даже встал поперек и поймал первый диван прежде, чем он снес молдинг арки. Они просто были умны.
(Роф — Бэт) * Целая ночь = Монстр-психопат
Уж лучше дать ему выпустить пар. Но, блин, было больно наблюдать за ним… Джон отпрыгнул в сторону, когда в его голову полетела целая кега. К счастью, Вишес успел поймать ее прежде, чем та улетела на мозаичный пол фойе… а его хрен починишь.
— Придется ограничить его, — пробормотал кто-то.
— Аминь, — ответил кто-то. — Если он выберется в остальную часть дома, то Фритц потом камня на камне не соберет.
— Я позабочусь об этом.
Повернувшись, все уставились на Лэсситера. Потом падший ангел с плохим поведением и более отвратным чувством вкуса почти во всем появился словно из ниоткуда… и в кои-то веки был серьезным.
— Это еще что за хрень? — спросил Ви, когда ангел поднес тонкую золотую ручку ко рту.
Выяснилось, что это не супермодная «Бик». Быстро дунув в трубку, Лэсситер выпустил крошечный дротик через комнату… и когда снаряд достиг плеча Рофа, Король отшатнулся от удара так, будто его сразила пуля в грудь.
Он полетел вниз, напряженное тело рухнуло, словно подкошенный дуб.
— Ты чего натворил?! — Ви переключился в состояние Рофа и полетел на ангела. Но Лэсситер встретил его лицо к лицу.
— Он бы угробил себя, весь дом и всех вас, балбесы. И обойдемся без истерик. Он просто вздремнет немного…
Роф издал тихий храп.
Братство приблизилось к нему, двигаясь так осторожно, словно они проверяли гризли, и Джон подошел с ними. Кольцо замкнулось вокруг Спящей Красавицы, и повсюду раздавались проклятья.
— Если ты убил его…
Лэсситер убрал золотую штуковину в сторону.
— Он похож на мертвого?
Нет, на самом деле, парень выглядел так, будто был в ладах с собой и окружающим миром, цвет лица здоровый, тело расслабленное, ботинки накренились в бок.
— Славная… Дева…
Все посмотрели в сторону проема. Фритц стоял с сумкой от «Луи Виттона» в одной руке и таким выражением на лице, словно стал свидетелем автокатастрофы.
Джон закрыл глаза.
Он чертовски сильно надеялся, что Бэт вошла в тот дом, заперла двери, как и обещала, и просидит весь день, не высовываясь.
Один из этой четы устроил разнос. Второго раза не хотел никто.
Глава 21
После того, как Фритц и Джон уехали, Бэт зашла в дом своего отца… и в это мгновение неумолимый ход времени замедлился. Минуты, часы, дни… недели и месяцы… все исчезло.
Внезапно, она стала той, кем была до встречи с Рофом… человеческой женщиной за двадцать, живущей с котом в тесной квартирке, пытавшейся преуспеть в этом мире в одиночку, без поддержки родных и близких. Конечно, она любила свою работу, но ее босс — Придурок Дик — был вечно ухмыляющимся, ненавидящим женщин кошмаром. И да, ей неплохо платили, но после внесения арендной платы оставалось немного… также не приходилось ждать повышения в «Колдвелл Курьер Жорнал». О, и, кстати, любая романтика была выдуманной и маячила далеко за горизонтом, прямо как Одинокий Рейнджер.
Не то чтобы ее особо интересовали мужчины. Или женщины.
Но в тот раз…
Закрыв дверь, она тщательно заперла ее на замок. У Фритца был ключ, поэтому, когда бы он ни появился с ее вещами, он сможет войти внутрь… и никто больше.
Окруженная тишиной дома, Бэт почувствовала себя за решеткой. Как она умудрилась оказаться здесь? Целый день без Рофа? Всего ночь назад в их лофте в Нью-Йорке эта разлука казалась немыслимой.
Зайдя в гостиную слева и обогнув комнату отдыха, она вспомнила, как пришла сюда в первый раз, убежденная, что Роф — наркоторговец, преступник и убийца. По крайней мере, в первых двух пунктах она ошиблась… а последний он подтвердил, когда чуть не придушил Бутча в переулке, прямо у нее на глазах.
После того ужаса они приехали сюда… и обнаружили Рейджа в ванной в подвале, он зашивал свою рану. После чего Роф провел ее через картину, вниз по освещенной фонарями лестнице, на подземный уровень… в потайную спальню.
Где сообщил ей, кто она на самом деле.
Что она на самом деле.
Вот вам и падение в кроличью нору. Но оно прояснило столько беспокоивших ее вопросов… чувство разобщенности с окружавшими ее людьми, ощущение, что ей не место рядом с ними, постоянно нараставшее беспокойство, когда она приближалась к своему превращению.