26
Среди этого смятения Хал все старался припомнить, кого он знает из шахты № 1. Сам он работал в шахте № 2 и, естественно, больше сталкивался с людьми оттуда. Но и здесь у него были знакомые: например, старик Рэфферти, Берк — отец Мэри, поляк Замировский — один из инициаторов движения за контролера. Внезапно в памяти всплыло лицо этого терпеливого человечка, так добродушно улыбавшегося, когда американцы пытались выговорить его фамилию. Потом мысли переключились на Рэфферти — отца многочисленного семейства. Какие жалкие усилия делал он, чтобы сохранить милость своих хозяев! А бедный Патрик Берк, которого Хал ни разу не видел трезвым; сейчас-то он без сомнения трезв, если еще в живых!
В толпе Хал столкнулся с Джерри Минетти и узнал, что в шахте находится еще один его знакомый — Фаренчена, итальянец, обманутый своей «фанчиуллой», а также — Иуда Апостоликос. Тридцать сребреников, наверное, при нем, но в этот смертный час зачем они ему?
Люди вокруг, как и Хал, расспрашивая друг друга, составляли списки пострадавших. Не все версии, однако, оказывались точными — иные опровергались при весьма волнующих обстоятельствах: вот женщина вся в слезах вытирает лицо фартуком; но вдруг, подняв глаза, она пронзительно вскрикивает и бросается на шею какому-то рабочему. Халу и то показалось, что ему мерещится, когда внезапно он заметил окруженного толпой Патрика Берка. Он поспешил к старику, чтобы послушать его рассказ: какой-то итальянец утащил у него крепежный материал, и Патрику пришлось подняться наверх, чтобы возобновить свой запас. Он спасся только благодаря этому, а вор остался под землей, — может быть, скажете, что это не рука провидения, карающая негодяев?
Хал осведомился, забегал ли Берк домой успокоить семью.
— Забегать-то забегал, да никого там не было, — ответил старик.
Тогда Хал, с трудом пробивая себе дорогу в толпе, бросился искать Мэри, или хоть ее сестренку Дженни, или братишку Томми. Он упорно продолжал поиски, хотя несколько сомневался, что семья такого безнадежного пьяницы будет рада этому заступничеству судьбы.
На одной из улиц ему встретился Олсен, который тоже спасся чудом, так как работал на поверхности, около главного ствола шахты. Все происшедшее было не внове для профсоюзного организатора, который с восьмилетнего возраста работал на шахтах и повидал на своем веку немало таких трагедий. Он самым деловым тоном принялся разъяснять Халу все положение. По закону каждая шахта должна иметь несколько стволов, а также запасной выход с пожарными лестницами; но станут ли хозяева тратиться: это ведь дорогая штука!
— Непосредственная причина этого взрыва неизвестна, — говорил Олсен, — но можно заранее сказать по облакам угольной пыли, что это «пылевой взрыв». Всякий, кто побывал в шахте и дышал ее сухим воздухом, заранее знает, что обнаружит комиссия, когда опустится под землю для определения «причины и следствий». Ведь требуется регулярное опыление, a у хозяев на этот счет свои правила!
Хал рассеянно слушал Олсена. Он был слишком потрясен этим страшным событием. Не все ли равно, чья здесь вина? Разразилась катастрофа, и сейчас одна задача: помочь этим несчастным. Халу казалось, что он слышит крики задыхающихся в темных подземельях мужчин и подростков, и эти звуки заглушали в его мозгу слова Олсена; он слышал вопли женщин, доносившиеся то как морской прибой, бьющийся о дальний берег, то как слабый, но упорный аккомпанемент приглушенных струн: «O mein Mann! O mein Mann!»
Вот опять они подошли к Джеффу Коттону. С полдюжиной помощников тот старается осадить толпу, рвущуюся к стволу шахты, и натягивает колючую проволоку, чтобы не подпускать никого на близкое расстояние. «Да, не особенно он вежлив, — подумал Хал, — но женщины, когда они в истерике, хоть кого доведут!» На все вопросы обезумевших от ужаса женщин Коттон отвечал:
— Да, да! Будет новый вентилятор… Мы делаем все, что в наших силах, поверьте! Мы их спасем! Ступайте по домам и ждите!
Но, конечно, никто не уходил. Как может жена сидеть дома, заниматься стряпней или стиркой, если ее муж в это время гибнет от удушья под землей? Лучше уж она побудет здесь, у ствола шахты, — так все-таки поближе к нему! Иные женщины стояли, не сходя с места, уже несколько часов; другие бродили по улицам, спрашивая и переспрашивая одних и тех же людей, не видали ли они их близких. Ведь кое-кто уцелел: Патрик Берк, например. Может, нашелся еще кто-нибудь…