— Предоставил на две недели раньше срока, — сказал он. — Возможно, ты все-таки выживешь в этой индустрии.
Это был самый близкий к комплименту ответ, который можно было ожидать от Алекса Волкова.
Но самое главное? Банковское хранилище было моим.
Джулс ускорила получение разрешений и лицензий и в настоящее время работала с юристами Алекса над договором коммерческой аренды. Мои отношения со Слоан переросли в нечто большее, чем я предполагал, а финансирование от Davenport Capital находилось на финальной стадии одобрения.
Для быстрого открытия такого большого ночного клуба требовалась много капитала, а поскольку мое наследство было ограничено, а Вук не хотел вкладывать слишком много денег в непроверенное предприятие, я полагался на финансирование Дэвенпорта, чтобы покрыть недостачу. Я был уверен, что все получится, особенно в партнерстве с Вуком.
В общем, жизнь была хороша. Действительно хороша.
Но, как сказал кто-то мудрый, всему хорошему приходит конец, и эта полоса везения внезапно оборвалась в следующий понедельник.
Лука: Ты это видел?
В его следующем сообщении была ссылка на запись в блоге Перри Уилсона.
Я взял свой кофе в своем любимом месте и положил двадцатидолларовую купюру в банку для чаевых, прежде чем перейти по ссылке. Перри всегда нес всякую чушь, и люди знали, что лучше не воспринимать всерьез половину того, что он говорит.
Что было на этот раз? Устроил ли я оргию с моделями посреди Пятой авеню? Ввязался в драку с кем-то в клубе? К этому времени общественность знала, что мы со Слоан встречаемся. Это вызвало несколько неодобрительных шепотков и споров среди более консервативной публики, но люди не скандалили так сильно, как Перри изначально ожидал.
Во-первых, не было конкретных доказательств. Во-вторых, это был Нью-Йорк – каждый день случаются более пикантные вещи. И в-третьих, Слоан была слишком хороша в своей работе, чтобы ее клиенты бросили ее из-за такого маленького «скандала».
Однако моя незаинтересованность переросла в шок, когда я увидел запись в блоге Перри. Речь шла обо мне и Слоан, но это было не то, чего я ожидал.
Кенсингтоны не так уж и отдалились друг от друга? Что происходит с самой известной неблагополучной семьей Нью-Йорка?
Текста почти не было, зато были фотографии. Десятки.
Мы со Слоан входим в симуляционный центр в Queens. Мы уезжаем с Реей и Пен. Я обнимаю Пен на прощание. И так далее, и так далее, наш идеальный, секретный день, детально запечатленный для всего мира.
Я прокрутил страницу до конца, и мой пульс заглушил гудки машин и шум транспорта на улице.
Если там были наши фотографии в отеле, и он опубликовал обнаженную Слоан...
Ярость захлестнула панику, а затем последовало облегчение, когда сообщение закончилось без упоминания о нашей ночи в отеле. Я не знал, как долго фотограф Перри следил за нами, но очевидно, что это не распространялось на остаток той недели.
Однако вскоре мое облегчение переросло в отвратительное, грызущее чувство вины.
Пен. Слоан. Рея. Все они были под ударом из-за моего решения. Я был настолько уверен, что смогу организовать встречу незаметно, и сделал это, не посоветовавшись со Слоан, хотя и знал о риске. Она так переживала за сестру, а я сделать ей что-то приятное. Я боялся, что она отговорит меня, если я расскажу ей, и, черт возьми, она была права.
Потому что я мог просто убить все шансы на то, что она в будущем снова увидит Пен.
Черт. Я резко повернул от своего дома в сторону ее офиса.
Ее семья, должно быть, уже увидела запись в блоге. Никто не хотел этого признавать, но все читали Перри Уилсона хотя бы для того, чтобы убедиться, что они не являются его мишенью.
— Ну же, Луна, возьми трубку, — пробормотал я, уворачиваясь от разгневанного таксиста и переходя улицу, пока свет был еще зеленым. Звонок перешел на голосовую почту, как и следующий, и последующие. К счастью, до ее офиса было всего несколько кварталов, и я добрался туда в рекордно быстро. По дороге я разозлил половину водителей в центре города, но мне было наплевать. Мне нужно было увидеть ее и убедиться, что с ней все в порядке.
— Ксавьер! — Джиллиан привстала, ее глаза расширились, когда я ворвался как сумасшедший. — Что...
— Она на собрании?
— Нет, но она сидит на интервью в журнале с Ашером Донованом. Молча наблюдает...
Когда она закончила фразу, я уже ушел.
Когда я вошел в ее кабинет, Слоан сидела за своим столом. Блузка и юбка-карандаш, волосы собраны в идеальный пучок, но я знал ее достаточно хорошо, чтобы уловить мельчайшие признаки напряжения: прямая осанка, едва заметное сжатие челюстей, ритмичное постукивание ручки о стол.
Она подняла глаза от компьютера при звуке открывающейся и закрывающейся двери. Должно быть, она прочитала невысказанный вопрос на моем лице, потому что она что-то нажала на своем компьютере, и ответ Ашера о его тренировках затих.
— Я видела, — сказала она. Ее скулы и кончик носа окрасились румянцем. — Сегодня утром мне позвонила Рея. Они ее уволили.
— Черт. — Зазубренные камни вины множились, утяжеляя мой живот и ноги, когда я пересекал комнату. — Мне чертовски жаль, Луна. Я не должен был приводить их в центр. Я не думал...
— Не извиняйся. У тебя были благие намерения, и ты сделал все возможное, чтобы свести к минимуму наши шансы быть пойманными. — Слоан одарила меня слабой улыбкой. — Это был идеальный день, Ксавьер. Я никогда не пожалею, что мне удалось увидеть Пен, и она была очень счастливой впервые за очень долгий промежуток времени. И все благодаря тебе. Не твоя вина, что Джордж и Кэролайн предпочитают свою мелочность, а не благополучие собственной дочери. — При упоминании отца и мачехи она крепче сжала ручку. — Это их вина. Не твоя.
Ее слова успокоения ослабили мое чувство вины совсем немного. Остальное ощущение продолжало гнить, как гнездо гадюк, их змеиные спирали скользили по моему нутру и сжимались все сильнее с каждым «что, если» и «не следовало».
Еще один случай, когда я облажался.
Но я могу заняться самобичеванием позже. Я был здесь, чтобы проведать Слоан, а не предаваться жалости к себе.
— Как Пен? — спросил я. — Ты знаешь?
Слоан покачала головой.
— Они выгнали Рею до того, как она проснулась. Она даже не успела попрощаться. Рея заботилась о ней с самого рождения, и я не могу представить... — Ее голос дрогнул. — В любом случае, когда Реи нет, у меня нет никакой информации о том, что происходит. Они могли уже отправить ее к дальнему кузену в Европу. Я бы не стала их недооценивать.
Она держала мужественный вид, но я видел, что под ее манерами скрываются трещины. Она ломалась, и меня чертовски убивало осознание того, что я стал причиной этого, пусть и косвенной.
Слоан могла не винить меня, но это не мешало мне винить себя.
Однако кое-что из сказанного ею натолкнуло меня на мысль. Поскольку Реи больше нет, у меня нет никакой информации о происходящем. У Слоан не было информации, но я знал кое-кого, кто мог ее получить. За правильную цену они могли достать что угодно.
Пока что я держал этот план при себе. Я не хотел обнадеживать ее, не проконсультировавшись сначала со своим связным.
Я заварил эту кашу. Теперь мне предстояло все исправить.
— Мы разберемся с этим. Обещаю. — Мне удалось криво улыбнуться. — Между нами, мы можем придумать что угодно. Мы же гении.