Действительно, воскресенье историй. Я надеялась, что одна из них узнает Бентли и расскажет всем знакомым о его недостатках. Шансов было мало, но он этого заслуживал.
Я встала, и от его возмущенных возгласов моя улыбка расширилась.
— Я неуважительно отклоняю твое предложение стать любовницей. Не связывайся со мной больше, или я достану для тебя запретительный ордер и прослежу, чтобы каждый человек на твоем рабочем месте и в твоем кругу общения знал, что ты не можешь принять отказ.
— Ты гребаная сука...
Я заказала самый большой бокал самого темного красного вина и не стала ждать, пока он закончит свое банальное оскорбление, прежде чем выплеснуть все содержимое ему в лицо и выйти. Оказавшись на улице, я остановила запись на телефоне и сохранила ее в файлах.
Я еще не решила, отправлять ли ее Джорджии. Она заслуживала знать, что ее муж делает и говорит за ее спиной, но наши отношения были сложными, поэтому я пока придержу запись при себе.
Бентли не последовал за мной, хотя я и не ожидала этого.
Мои губы скривились в улыбке при воспоминании о его приоткрытом рте, когда вино капало с его волос и подбородка.
Я написала множество рецензий на фильмы, в которых осуждала пошлый прием – выплеснуть напиток парню в лицо, но, поймав такси, чтобы поехать домой, я пришла к выводу, что была не права.
Может, этот ход и клиширован, но он чертовски приятен. Иногда в ромкомах все правильно.
ГЛАВА 31
Мы со Слоан провели вместе тихий День благодарения, прежде чем меня вызвали по делам клуба. Это были праздничные выходные, но это не помешало мне получать электронные письма о строительстве, освещении, инвентаризации и еще о миллионе вещей, о которых я должен был позаботиться до торжественного открытия.
В четверг и пятницу она ночевала у меня, а в субботу мы разошлись по своим делам. Когда мы прощались, она вела себя немного странно, но у меня было ощущение, что ее пугает совместное празднование такого важного дня, поэтому я не стал допытываться. Я не хотел отталкивать ее, слишком сильно на нее давя, особенно учитывая события недели.
Я все еще переживал из-за Реи и Пен, но, по крайней мере, я убедился у своего связного, что получу необходимую информацию. Он скоро подготовит первую партию новостей, и я смогу (надеюсь) успокоить Слоан.
Кроме Слоан, единственным человеком, которого я видел в выходные, был Лука. Казалось, он преодолел свои проблемы с Лиф и вернулся к работе в корпоративном офисе своей семьи в городе. Либо это так, либо Данте напугал его настолько, что это привело его в чувства.
Я до сих пор не знаю, почему отец включил Данте в комитет по наследству, и мои попытки расспросить его до сих пор оставались без ответа.
Возможно, Данте все еще был расстроен тем случаем, когда я уговорил Луку устроить вечеринку в пентхаусе в Вегасе, которая закончилась тем, что копы отправили нас на ночь в обезьянник. Если так, то для голосования во время первой оценки меня это не предвещает ничего хорошего, но я побеспокоюсь об этом позже.
У меня были более насущные дела.
— Наша система Void идеально подходит для этого помещения, — сказал мой новый подрядчик. — Она появится на рынке только в конце следующего года, но я буду рад предоставить тебе ранний доступ.
— Полагаю, по доброте душевной.
Киллиан Катракис одарил меня загадочной улыбкой. Имя номер семь.
Наполовину ирландец, наполовину грек, Киллиан был генеральным директором корпорации Katrakis Group, международной компании электроники, технологий и телекоммуникаций. Они продавали все: от сотовых телефонов и компьютеров, до телевизоров и коммерческих звуковых систем, что и послужило причиной его сегодняшнего визита.
Обычно на такие встречи приглашали руководителей отделов, а не генерального директора компании. Однако Кай напрямую соединил меня с офисом Киллиана, и Киллиан был на удивление заинтригован, когда я упомянул, где находится клуб. Он настоял на том, что сам осмотрит помещение и предложит одну из своих систем.
— Я бизнесмен, Ксавьер, — сказал он. — Я ничего не делаю по доброте душевной. — Он кивнул в нашу сторону. — Торжественное открытие этого заведения прогремит на весь мир, потому что оно связано с твоим именем. Каждый владелец клуба обратит на это внимание и попытается конкурировать.
— В том числе приобрести ту же звуковую систему, которую мы используем в ночь открытия. — Я приподнял бровь. — Ты очень веришь в то, что я смогу это сделать.
Причина, по которой он предоставил мне ранний доступ к Void, была проста, но я не поверил в то, что Киллиан беспокоится о рекламе новейшей звуковой системы своей компании. Линейка звуковых систем составляла лишь малую часть доходов Katrakis Group. Большую часть составляли доходы с продаж телефонов и ноутбуков, но, возможно, это был проект страсти или предмет гордости.
Миллиардеры бывают эксцентричными, и если слухи правдивы, то пресловутый холостяк был эксцентричен во многих отношениях.
— Я верю в твой проект, потому что вижу в тебе то же качество, что и в каждом успешном предпринимателе, — сказал Киллиан. — Голод. Ты не хочешь, чтобы это работало, тебе нужно, чтобы это работало, потому что клуб – это отражение тебя. Если он провалится, провалишься и ты, а ты сделаешь все, чтобы этого не случилось.
По моей шее поползло напряжение.
Киллиан меня точно раскусил, а ведь мы познакомились меньше часа назад. Неужели я действительно настолько понятен, или он действительно настолько хорош?
Мы закончили осмотр хранилища. Оно нуждалось в доработке, но костяк был понятен – каменный пол, оригинальные лепнина, сейфы, которые можно было превратить в витрины для бутылок. Когда я приведу его в порядок и доведу дизайн до совершенства, это будет чертовски красивое помещение.
— Кто отвечает за дизайн? — спросил Киллиан, достаточно проницательный, чтобы направить разговор в более безопасное русло после своего сверхъестественного психоанализа.
— Фарра Лин-Райан из F&J Creative. — Имя номер восемь. Она была ведущим городским дизайнером интерьеров для ресторанов и гостиниц.
— Хороший выбор, — одобрительно хмыкнул Киллиан. — Мы работали вместе над несколькими проектами.
Я знал, что Фарра хороша, но услышать это от кого-то еще было обнадеживающе.
После еще нескольких вопросов о дизайне и рукопожатия Киллиан пообещал прислать контракт и ушел на другую встречу.
Я остался, впитывая все это в себя.
Это было второе посещение хранилища после того, как Алекс передал мне ключи, и я все еще не мог осознать, что оно принадлежит мне. Мое место, где я могу формировать, лепить и создавать дизайн по своему усмотрению (с некоторым профессиональным вкладом). Это была моя ответственность, что одновременно и волновало, и пугало.