Члены его двора переварили вердикт, утвердительно закивали.
— Согласны, — сказали один за другим.
— Я прослежу за этим, — подтвердил Саксон.
Лизбет поймала его взгляд. И от смешанного выражения на ее лице Роман ощутил смущение. Она смотрела на него с любопытством и надеждой. А еще, словно ей хотелось закричать.
— Конечно, мы вас полностью поддержим, — тихо произнесла она, сверкнув зелеными глазами. — Но могу ли я спросить, ваше величество, что именно в этой молодой девушке делает ее одновременно объектом агрессии Уорда и вашей защиты?
Король должен был догадаться, что она поставит его в неловкое положение. Лизбет молча ждала, прекрасно понимая, что собирается сказать.
— Эви — цель Уорда, потому что я неравнодушен к ней, — откровенно признался Роман. — Из-за моей защиты… и моей любви, — продолжил он, понизив голос почти до шепота, — потому что она моя королева.
Глава 15
Роман сидел в затянувшейся после его объявления тишине. Воздух в комнате искрил от невысказанных вопросов и невыраженных эмоций. Он не утруждал себя чтением их мыслей. Почти никогда не делал этого без крайней необходимости, но мог себе представить, что происходит в их головах.
Он ни в коем случае не хранил целибат, но Лизбет оказалась права насчет его более значимых отношений. Единственных отношений.
Думая об этом сейчас, Роман осознал, насколько сильно влюбленность отличается от любви.
Любовь?
Его древнее сердце билось о грудную клетку. И он только что признался о чувствах всему своему двору. Роман ничего подобного не испытывал к Офелии. В то время он готов был поклясться, что она единственная и что он даже ее любит.
Но он никогда не называл ее своей королевой. Даже не признался ей, что является вампиром, не говоря уже о том, что он король вампиров.
Но с Эви готов был послать целую нацию вампиров за человеком, который угрожал ей. Роман никогда не любил Офелию, а вот то, что значила для него Эви, не описать словами.
Лалура рассказала ему о своем видении. Тринадцать королей на шахматной доске — и тринадцать королев. Ведьма чувствовала, Эви — первая из многих пришедших. Первая королева.
Его королева.
Роман встретил пять пристальных взглядов один за другим и выдержал их. Так много вопросов… И это ничто по сравнению с тем, с чем он, без сомнения, столкнется на одном из собраний, когда расскажет о пророчестве другим двенадцати королям.
Роман открыл рот, чтобы снова заговорить, но, не успев произнести ни звука, замер. Воздух изменился. Ему даже показалось, что свет в комнате стал ярче. Роман уловил слабый аромат вишни и тут же отодвинул стул, и встал.
— Совет окончен, — произнес поспешно и направился к двери. Позади возникла многозначительная тишина, но он не обратил на нее внимание. Вышел из кабинета в холл как раз в тот момент, когда перед ним материализовался Дэвид.
— Она проснулась, — произнес Роман, прежде чем Дэвид успел заговорить. Дэвид приподнял бровь, уголок его рта слегка дернулся. Но просто кивнул в знак согласия. — Следуй за мной, — приказал Роман, и холл вокруг замерцал от телепортационной магии.
Через несколько мгновений они с Дэвидом появились к коридоре возле главной спальни на конспиративной квартире. Страдания Эви врезались в него приливной волной. Роман прошел через дверь в комнату, готовясь столкнуться с чем угодно, но единственные, кто там присутствовал, оказались Джексон и Лалура.
Эви разрывалась от внутренних страданий.
Лалура подняла на него взгляд. Эви сидела перед ней на кровати с закрытыми глазами и глубоко дышала. Прошла доля секунды, в течение которой Роман автоматически попытался очистить ее разум от нужной ему информации, прежде чем вспомнил, что с ней это не сработает. Эви распахнула глаза.
Они светились.
И походили на два медовых солнца на прекрасном личике, застывшие и красивые, слишком красноречивые. Она действительно было чем-то большим, чем обычный человек, и если бы он не знал об этом раньше, то это уж точно бы его убедило.
— Она провидица, — произнесла Лалура. — Помимо всего прочего, полагаю, это первая из ее способностей.
Роман взглянул на Лалуру, ожидая продолжения. Но прежде чем ведьма успела сказать хоть слово, Эви быстро вздохнула и выдала:
— Роман, я знаю, кто убил ту девушку.
Роман снова повернулся к ней:
— Ты его тоже видела.
Эви кивнула.
— Я все видела. — Ее лицо стало невероятным бледным, а под прекрасными глазами залегли темные круги. Ее сон потревожили воистину ужасным образом.