— Думаю, я попробую, — прошептал Чарльз, снова полностью привлекая ее внимание. Улыбнулся шире, белые клыки заблестели в свете из дверного проема. Внезапно вампир отступил, схватил ее за руку, закатал ее длинный рукав.
Она тут же попыталась вырваться, но Чарльз двигался с невероятной скоростью. Эви вскрикнула, когда он клыками безжалостно и глубоко вонзился в вены на ее запястье, крепко удерживая на месте. С яростью присосался, заставляя ее кровь хлынуть через разорванную кожу в его рот, с урчанием глотая питательную жидкость.
Эви не смогла оттолкнуть вампира. Он кормился от людей так долго, что инстинктивно обездвиживал своих жертв. Просто схватил ее за руку и прижал всем телом к стене.
Эви захныкала, когда он снова безжалостно втянул в себя кровь. Закрыла глаза, просто надеясь, что этот ублюдок возьмет не много и не прикончит ее в процессе.
«Нужно запомнить, — с трудом оставаясь в сознании, подумала Эви. — Это не приносит удовольствия. Это плохо».
Казалось, он кормился целую вечность. Запястье пульсировало, боль уже охватывала пальцы и руку до локтя. Ее сердце пропустило удар, затрепетав в груди. Ноги снова ослабли.
Наконец, когда ее почти вывернуло от тошноты, похититель решил, что с него хватит, стал медленно вытаскивать клыки из ее запястья. Эви, распахнув глаза, стиснула зубы от боли. Всхлипнула. Как же ей было больно. Ее кожа тянулась за его клыками, травмируя заново, пока вампир наконец не отстранился, оставляя две зияющий дыры на запястье, из которых сочилась драгоценная кровь.
Эви перевела взгляд с окровавленной руки, которую все еще крепко сжимал Чарльз, на его лицо. Нечеловеческие глаза светились, меняя цвет с синего на красный. Кровь окрасила его губы. Вампир напрягся всем телом, вена на шее сбоку вздулась, казалось, он с огромным усилием сдерживается. Вампир усилил хватку на другом ее запястье до хруста костей, впечатал всем телом к стене, давая Эви почувствовать явное доказательство другого рода потребности.
— Ты… — прошипел он дрожащим голосом, — словно скрытая сила на вкус.
Эви затаила дыхание. Ледяной ужас осел тяжелым камнем внутри.
— Я сейчас ничего так не желаю, как прикончить тебя прямо сейчас, — прорычал он. Его голос охрип от голода, смешанного с похотью. — Но тогда Ди Энджело нечего будет терять.
С этими словами вампир отпустил ее, сильно толкнув к стене. Эви стукнулась головой о каменную стену, но удержалась на подкашивающихся ногах. Осторожно обхватила пальцами запястье, прямо над двумя колотыми ранами, оставленными вампиром. Кровь по-прежнему алыми ручейками стекала по руке и пальцам.
Чарльз пристально провожал взглядом красные ручейки.
— С этим придется что-то сделать, — пробормотал он, словно снова взял себя в руки. — Недостаток невосприимчивости к магии, милая, то, что ты не сможешь исцелиться.
Эви уставилась на него.
— Эта рана не моя вина.
Его резкий смех отрезонировал от холодных стен подвала.
— Укус вампира заживает мгновенно сам по себе, — сообщил он ей, — если жертва не обладает иммунитетом к магии. — Вскинул правую руку вверх, возникла мгновенная вспышка. Когда свет померк, в его руке оказался бинт.
— Подойди, — приказал он.
Инстинкты подсказывали Эви послать его к черту и оставаться на месте. Но он ее уже укусил. Если бы хотел причинить еще больше вреда, сделал бы, независимо от того, подчинится она или нет. Кроме того, нужно остановить кровотечение. Так какой смысл сопротивляться?
Эви подчинилась, и вампир торжествующе ухмыльнулся. Затем с отработанным с годами мастерством, напоминая, насколько древние на самом деле вампиры, начал перевязывать ее рану. Эви тихо зашипела, когда вампир закончил, оторвал бинт от рулона и с силой надавил на запястье. Кровь просочилась, окрашивая алым бинты, и Эви инстинктивно попыталась отстраниться.
На этот раз вампир ее отпустил.
— Ты мог бы просто наколдовать этот дурацкий бинт прямо на мою руку, — с обвинением прошипела она сквозь стиснутые зубы, баюкая травмированную руку.
— Верно, — спокойно признал он. — Но тогда не смог бы причинить тебе боль.
Вампир направился к лестнице, ведущей из подвала, а Эви сверлила его спину ненавидящим взглядом.
— Наслаждайся передышкой, Эви, — произнес он, поднимаясь по ступенькам. — Потому что она будет недолгой. — Обернулся через широкое плечо, и Эви заметила голодный блеск в его глазах. — Я скоро вернусь, покормиться с другого запястья.