Она знала, он ее ищет. Чувствовала. В ее крови словно горел огонь, но не ее собственный. Его огонь, и нечто в их отношениях, что прожигало и ее насквозь. Эви чувствовала, он где-то там, уже совсем близко, пробирается сквозь ткань пространства и времени к ней.
Если бы она могла продержаться еще немного, у них бы появилась надежда победить Уорда. Но… она никогда в жизни не чувствовала себя такой несчастной. Это смахивало на приступ панической атаки во время болезни, когда осознаешь, что на этот раз ты действительно умрешь. Теперь ее охватила безнадежность, которой раньше не было.
Возможно, именно по этой причине, Уорд создал этот подвал и запер ее здесь. В наполненном безнадегой месте. Возможно, колдун правда знал, что делает. Возможно, он отлично понимал, как можно сломать человека. Потому что Эви признала, что оказалась довольно близка к этому.
— Мне на самом деле жаль, что тебе так плохо, Эви. У тебя есть всего два варианта. Ты либо произносишь нужные слова и проживешь остаток жизни рядом со мной, либо умрешь. Знаю, ты не хочешь умирать, — говорил он, снова подходя к ней.
Эви напряглась. Знала, что сейчас произойдет. Медленно отползая, встала на ноги. Уорд продолжал наступать.
— Твой дух невероятно силен. Ты перенесла много человеческой боли в своей жизни, но предпочитаешь страдать и дальше. Не желаешь умирать, даже если будешь страдать снова и снова.
Эви делала шаг назад, а он шаг вперед. Она спиной ощущала приближение стены. Ей уже не хватало места.
— Это что-то значит, Эви. Ты не сдаешься.
Эви ударилась спиной о стену и закрыла глаза. Следующие слова Уорд произнес менее чем в дюйме от нее. Эви чувствовала его дыхание на своей щеке, на шее, и легкие сжались от недостатка кислорода.
— Так почему бы тебе просто не облегчить свое положение. Скажи прямо сейчас слова, Эви. Аддо Нокс Ноктис.
Она упорно продолжала молчать.
— Скажи это! — взревел он, ударив ладонью по стене рядом с ее головой.
— Нет! — закричала она в ответ. — Никогда! — Не совсем так, и она это знала. Но ее гнев возрос, подпитанный страхом, и она больше не могла себя контролировать.
— Никогда… это очень долго, Эви, — прошипел Уорд. — Не давай обещаний, которые, как знаешь, не сможешь сдержать.
Эви невольно вскрикнула, когда Уорд с грубой силой впечатал ее всем телом в стену позади. С головокружительной скоростью разорвал рукав, обнажил неповрежденное запястье и вонзил клыки в ее плоть.
Глава 21
Роман яростно провел рукой по густым волосам и окинул горизонт внимательным, полыхающим яростью взглядом. Во всех направлениях виднелись лишь потрескавшаяся земля и небо, расколотое молниями. Пейзаж словно из романа Лавкрафта. Никаких признаков жизни, никакого движения, разве только электрические разряды и грохот раскалывали воздух на части.
Рядом с ним стоял Танатос, король фантомов. Роман окинул его быстрым взглядом, оценивая внешность. Крепкий, высокий и мощный, как и все короли, но более жесткий. Возможно, из-за душ, с которыми ему приходилось иметь дело изо дня в день, его серые глаза светились холодной сталью на красивом небритом лице. Облаченный в черную кожу, с постоянно изменяющимися татуировками, в джинсах, испачканных маслом и гарью из-за хобби, благодаря которому Тэйн был гордым владельцем двухсот восстановленных байков. Он держал их в своем царстве, катался по Чистилищу — одинокая фигура на фоне сурового неумолимого пейзажа.
Двести лет назад, когда Роман впервые побывал в царстве Танатоса, тот держал лошадей. Быстрые, мощные и красивые, под стать самому Тэйну. Просто его тянуло на все этакое.
Когда тринадцать королей встретились, Тэйн оделся в костюм и даже потрудился побриться. Увидеть его снова таким, как всегда, на самом деле произвело на Романа странное впечатление. Заставило осознать, возможно, в миллиардный раз за долгую жизнь, что внешность может быть обманчивой.
— Ух ты, — сказал Тэйн, покачав головой. — Думаешь, Уорд может оставить послание нежеланным гостям?
— Что они нашли? — спросил Роман, нетерпение, словно когтями по меловой доске, царапало душу.
— Дай им немного времени, — ответил Тэйн, высматривая что-то серебристым взглядом. Его анимес растянулись, растворяясь и паря в воздухе, словно струйки дыма или тумана.