- Нет, вы только посмотрите! – запрокинув голову наверх, патетично начал Тристан, словно не замечая барахтанья бьющегося в одеяле человека. - Я - и мужелодец! Что за вздор! Да скорее Владыку можно уличить в подобных “прегрешениях”, чем я хоть косым взглядом посмотрю в сторону “себе подобного”! И вообще, с чего тебе приспичило приставать ко мне посреди ночи?!
- Тм….Лмн… - приглушенно зазвучало из-под толстой ткани.
Тристан с чувством пнул шевелящийся комок, отчего Феликс внутри взвыл:
- Уильям пропал!!!!
Тристан опешил. Резко сорвав в человека одеяло, он нос к носу столкнулся с раскрасневшимся Феликсом.
- Как пропал?! – лорд пошарил глазами по пустой кровати советника. – Почему сразу мне не сказал, дубина ты стоеросовая! – выругался вампир.
Напрочь позабыв о своей “жертве”, Тристан вскочил с кровати и ринулся к одежде. Высунувший нос из-под одеяла Феликс возмущенно завопил:
- Ты почему с голыми телесами?!
Натягивая штаны, Тантарио бросил в сторону человека насмешливое:
- Ты стесняешься или завидуешь?
- Чему тут завидовать, - огрызнулся рыцарь.
Лорд скорчил невинную мину.
- А девушки говорят, что у меня “все при себе”, - довольно заметил Тристан, осмотрев себя с обеих сторон.
Феликс негодующе фыркнул.:
- Судя по тому, как быстро ты умеешь одеваться, сбегать по утрам с постели для тебя привычное дело.
Юноша хотел таким образом подшутить над своим спутником, но блондин неожиданно серьезно ответил:
- Просто то, чем восхищались прелестные дамы, вызывало негодование у их мужчин, - он остановился на выходе и, обернувшись через плечо, рявкнул:
- Быстрее, рыцаренок!
И скрылся во тьме коридора.
Серебристая трава, на которой блестели капельки росы, окутывала ноги. Вокруг клубился туман, превращая глубокую ночь в чарующие сумерки. Куда не глянь, за горизонт простиралась вольная степь. От разнотравья исходил такой великолепный запах, что поневоле кружилась голова. Уильям склонился к земле, разглядывая интересный оттенок зелени. Так же, как и горы, она была необычного, фиолетового цвета. Из-за этого капельки росы на травинках казались сверкающими россыпями аметистов.
Юноша вдохнул полной грудью свежий воздух, наполненный ароматов цветов. Раскинул руки в стороны, и его радостный смех разлился по безмолвной степи.
Уильям замер, почувствовав чье-то присутствие.
- Ты пришел ко мне, - произнес женский голос, от звучания которого сердце юноши словно позабыло о своей работе, сбилось с ритма, пропустив пару ударов, и забилось с удвоенной скоростью.
Изумленно вытолкнув из легких воздух, Уильям обернулся.
Густой туман окутывал черное, элегантное платье стоявшей напротив невысокой женщины. Белая, как мрамор, кожа незнакомки мягко светилась в царящем вокруг полумраке. Длинные ресницы дрогнули. На юношу взглянули темные, невероятно красивые глаза. Ноги Уильяма подкосились, и он рухнул на колени. В потоке густых, иссиня-черных волос женщины, струящихся до самого пола, были видны тоненькие косички с вплетенными в них серебристыми значками полумесяцев. Они тихонько позвякивали, сталкиваясь друг с другом под порывами ветра.
Уильям неожиданно осознал, кто перед ним. Вампир забыл о возможности дышать, погрузившись в омут темных глаз. Его сердце трепетало от безудержного восторга.
- Лилит, - на выдохе прошептал Уильям.
В его голове пронеслись десятки, сотни мыслей, хаотично и безумно, потому что накал эмоций, охвативший советника, не давал разумно мыслить. Богиня Черной Луны - могущественное создание из древних сказаний, жительница Небесного Чертога. Богиня, дарующая силы изначальной Тьме. Прародительница вампиров. Уильям раньше и подумать не мог, что она действительно существует! Считал это суеверием и россказнями глупых романтиков. Но вот она - из плоти и крови, стояла напротив и прожигала его своим невероятным темным взглядом, в котором словно отражались бескрайние просторы звездного неба.
Лилит сделала пару шагов вперед. Ее грации мог позавидовать любой смертный. Приблизившись к Уильяму, женщина медленно протянула руки и взяла худощавое лицо юноши в свои ладони. От одного лишь ее прикосновения кровь словно вскипела в жилах, а пульс в висках заглушал все остальные звуки. Уильяму никогда прежде не доводилось испытывать подобного. Он таял в ее руках, словно воск, и его разрывало желание заполучить столь прекрасное создание в свои объятия или разрыдаться от нахлынувшей волны горя