Тристан шагнул вперед. Кожаную подошву сапога проткнули шипы. Юноша с силой сжал зубы. Он обрек Айру на ужасные муки. Тристана захлестнуло отвращение к самому себе. Он - чудовище. Бесчувственная дрянь, недостойная жизни. Тонкие шипы изранили стопы. Что же ощущала Айра? Тристан содрогнулся. Он, благородный лорд Тантарио, стал безжалостным зверем. Превратился в такого же изысканного мучителя, как и Врагенн.
Блондин опустился на колени рядом с холодным телом Айры. Тристан попытался поднять ее с пола. Руки пронзила острая боль - шипы вгрызлись в пальцы, будто не желая отпускать свою добычу. Подняв девушку, Тристан скрипнул зубами, сдерживая нахлынувший поток ненависти к самому себе. Слезы покатились по щекам. Тут ему некого стесняться.
Тело Айры было совсем легким. Руки превратились в кровавое месиво - ведь девушка подкладывала их под голову, чтобы поспать. Безмятежность на лице Айры говорило о том, что она отреклась от самого существования, лишь бы скрыться от невыносимой боли.
- Тристан, - еле заметно шевельнулись потресквшиеся губы. – Только ради тебя, Тристан…
Юноша не выдержал. Из груди вырвался рев боли, сотрясая каменные стены. Невыносимое чувство, словно в душе его что-то разорвалось в клочья, подкосило юношу. Тристан прижал Айру к груди и вышел из жуткой комнаты. Лорд радовался острой боли, пронизывающей ступни с каждым шагом - он этого заслужил. Большими шагами преодолев коридор, Тристан побежал по лестнице. В первой попавшейся спальне лорд стянул с кровати простынь и укутал израненное тело, бережно прижимая Айру и убаюкивая ее, словно дитя.
Девушка доверчиво прижалась к груди Тристана. Юношу накрыла очередная волна невыносимой душевной муки. Игнорируя любопытные взгляды, лорд направился прямиком в свои покои.
Уложив Айру на кровать, он накрыл дрожащую девушку пуховым одеялом. Отвернувшись, блондин закрыл лицо руками и разрыдался в голос. В его видении, в Аметистовых горах, благородный Феликс сказал, что Тристан недостоин жизни. Рыцарь был прав. Если бы сейчас Тантарио оказался перед призрачным доспехом, он бы умолял о смерти.
Только Айре это не поможет.
Тристан поглядел в открытое окно. Избранная всегда стремилась к доброте и справедливости. Он же стал темным демоном, отравляющим жизни окружающих своими эгоистическими поступками. Ему нет прощения, нет больше места в этом мире.
Подойдя к письменному столу, Тристан написал короткое распоряжение предоставить Айре все, чего она потребует. Подписавшись и поставив печать лорда Тантарио, юноша обернулся к кровати.
Очертания исхудавшего тела были едва заметны под тяжелым одеялом. Тристан опустился на колени рядом с кроватью и нежно поцеловал посиневшие губы.
- Только живи… прошу тебя… - шепнул юноша дрожащим голосом.
Аккуратно надкусив запястье, Тристан поднес руку ко рту девушки и легонько приоткрыл ее уста. Первые капли крови скользнули по губам. Ресницы на глубоко запавших глазах вздрогнули. Тристан приложил руку плотнее. Айра сделала маленький глоток, затем еще один. Голова юноши закружилась.
Айра открыла глаза. Зеленую радужку заволокла алая пелена жажды крови. Девушка села, дернула на себя Тристана и вонзила клыки в его горло. Тантарио закрыл глаза. Его руки скользнули по слипшимся, редким прядям волос. Какой же он глупец! Эта необычная, озорная, и самая желанная девушка все это время была с ним рядом, а он вел себя как идиот, боясь признаться в чувствах даже перед самим собой.
Он был рад той боли, что приносили разрывающие плоть клыки.
- Только живи, - шептал он вновь и вновь. Перед взором возникла картина Айры в тот день, когда он впервые увидел ее в доме ведьмы. Она была так прекрасна!
Темнота начала обволакивать сознание. Айра продолжала жадно пить, и не думая останавливаться. Тристан понимал, что жизнь его на исходе. Он в последний раз прижал к себе девушку. Затем наступила темнота.
Кто-то бережно вытирал бежавшие по его щекам слезы. Нежные прикосновения дарили ласку и тепло. В этих руках он чувствовал себя младенцем, которого взяла на руки мать, нежно баюкая свое любимое дитя.
- Не плачь, мой ангел. Все уже позади, - раздался прекрасный, полный добра и любви, голос.
Тристан открыл глаза. Высокий потолок и стены часовни были выложены из белоснежного мрамора с вкраплениями лунных камней. Слабое свечение, исходившее от минералов, окутывало помещение приятным нежно-голубым светом.
Светлый шелк волос шевельнулся у его глаз, и Тантарио перевел взгляд на склонившееся над ним лицо. Лорд неожиданно понял, что лежит на коленях таинственной незнакомки, и мгновенно вскочил на ноги, окинув ее недружелюбным взглядом.