Грудь Зиде поднялась и опустилась, она сделала резкий вдох, а он взял ее на руки и вынул из ящика. Веки Зиде затрепетали, она открыла глаза и так стиснула его плечи, что ногти буквально впились в шею Каи. Он едва не задохнулся от облегчения, голос стал невнятным:
– Ты в безопасности, Зиде.
Она заморгала, с удивлением глядя на незнакомое лицо. Когда в ее взгляде появилось понимание, Каи осторожно поставил Зиде на ноги, поддерживая под руки, чтобы помочь сохранить равновесие.
Теперь они стали одинакового роста. В своем прежнем невысоком теле Каи привык задирать голову, чтобы посмотреть на нее снизу вверх. Она коснулась его щеки.
– Это ты? – спросила она и тут же сама ответила на свой вопрос: – Да, ты. Тебя убили?
– Кто-то убил. – Он все еще испытывал такое сильное облегчение, что едва мог думать.
Он постучал пальцем по каменному постаменту:
– Меня положили в такой же ящик.
Зиде взглянула на нишу, где только что лежала замурованная заживо, и ее плечи поникли.
– Я не помню, как мы здесь оказались. – Она окинула себя взглядом: – И не помню эту одежду.
– Я также не помню, как мы сюда попали. – Каи потер ее руки: – С тобой все в порядке?
– Да. – Она выпрямилась и сделала глубокий вдох. – Значит, ты не знаешь, как долго?..
– У меня создалось впечатление, что я был мертв год. – Он повернулся к девочке. Они с Зиде беседовали на сареди, первом языке смертных, который выучил Каи, но теперь он перешел на имперский арайк, чтобы девочка его понимала: – Скажи, Башат-бар-Калис из Бенаиса-арайка все еще стоит во главе Зарождающегося мира?
– Наверное, – ответила девочка. Она сидела на полу, натягивала башмаки и облизывала губы, глядя на покрывавшие ее ноги синяки. – Это имя написано на монетах.
Не слишком полезный ответ.
– А ты знаешь, какой сейчас день по имперскому календарю? – не сдавался Каи.
Она нахмурилась:
– Сейчас конец третьего солнечного месяца. Почти конец. Они еще не поменяли указатель на календарной башне. И у нас ушло пять дней, чтобы добраться сюда.
– Достаточно точно. – Удовлетворенный, Каи повернулся к Зиде: – Ты можешь снять это с моей головы? – Он указал на запутавшуюся в его волосах ткань с цепочкой, украшенной самоцветами.
Он знал, что, как только у нее появится конкретное дело, ей станет легче прийти в себя, и к тому же очень хотел избавиться от ужасной штуки.
Зиде развернула его и нащупала ком в том месте, где вуаль свернулась.
– Ее вживили тебе в череп? – Она также перешла на арайк.
– Да, похоже на то. – Давление на голову вызвало у Каи желание прикончить еще десяток моряков и толкователей, быть может, содрав с них кожу живьем, если не удастся придумать что-нибудь похуже.
– Это всего лишь вуаль из цепочек, – сказала девочка, продолжая возиться с башмаками.
– А это что за особа? – спросила Зиде, продолжая пытаться распутать мелкие звенья цепочки.
– Она новая. – Ему хотелось расслабиться под осторожными прикосновениями Зиде, которая высвобождала его волосы из декоративного устройства для пыток, но ему не хватило времени.
– Меня зовут Санья, – представилась девочка, поднимаясь на ноги. – И я не хочу здесь оставаться.
– Это Санья, – объяснил он Зиде. – Ее привели сюда в качестве жертвы.
Вероятно, Менлас собирался убить ее, чтобы овладеть заклинанием, которым он планировал связать Каи. Судя по всему, Менлас знал достаточно, чтобы быть опасным – но главным образом для самого себя.
– Привет, Санья. Неужели кто-то из нас выглядит так, словно хочет тут оставаться? – спросила Зиде.
– Нет. – Санья дерзко вздернула подбородок, но ее голос заметно дрожал. – Вы привели меня для нее? Если ей потребуется новое тело?
Зиде хрипло рассмеялась.
– Я не могу войти в новое тело, ни в живое, ни в мертвое. Это трюк Каи.
– Именно по этой причине я хотел поскорее найти Зиде, пока она еще дышала.
Санья все еще не пришла в себя, и на ее лице еще не появилось облегчения: девочка тяжело дышала и теребила рукав новой рубашки.
Каи продолжал:
– Ты сказала, что не могла связаться с Тарен.
– Я пыталась все это время. – Голос Зиде звучал внешне спокойно и уверенно, но тот, кто знал ее достаточно хорошо, сразу угадывал в нем бушевавшие эмоции.