— В самом деле?
— «Олени» — особенные суда. В Лонгфолл они возили хладопряности, сюда — горный шпат. По быстроте и надежности им не было равных: «олень» свозил бы вас в ад и доставил обратно.
— Куда же они все подевались?
— В Лонгфолле кончился горный шпат, а мы перестали им возить хладопряности, — объяснил разговорившийся рыболов. — В «оленях» больше не было надобности, вот их и разломали на часовое дерево. Их лорианцы строили. Филлорийские мастера пытались им подражать, но был в этих кораблях какой-то секрет, который теперь утрачен.
— Мой первый корабль никто во всем военном флоте не мог догнать, — сказал Лакер, — а «олень» однажды обошел как стоячего.
Квентин встал. Стайка птиц снялась с разбитого корабля и тут же села обратно. С другого борта стала видна проломленная палуба и надпись на корме: «Мунтжак».[6]
Жаль, что это не сказка о Филлори: в ней Квентин путешествовал бы именно на таком корабле.
— Ну что ж. Вернемся к «Холмам Моргана»…
— Есть, ваше высочество.
— …и скажем капитану, чтобы привел свое корыто сюда и отбуксировал «Мунтжака» в сухой док. Это как раз то, что нам надо.
Кое-что иногда можно исправить даже долгое время спустя.
Ремонт «Мунтжака» (оказалось, это олень такой) обещал занять пару недель, хотя Квентин, пользуясь королевскими привилегиями, согнал к нему лучших городских корабельщиков. Это время он решил использовать с толком.
Накопившейся у него нервной энергии хватило бы на снабжение целого города, так что расходовать ее было одно удовольствие. На всех площадях вывесили афиши с извещением о турнире.
О турнирах, честно говоря, он имел самое смутное представление. Короли, по его понятиям, устраивали их в Средние века, где-то между Христом и Шекспиром. На них также ломали копья, но эту конкретную дисциплину Квентин отверг в принципе — нечего лошадей мучить.
Бои на мечах — дело иное. Не просто фехтование, а что-то вроде смешанного единоборства. Целью Квентина было выявить чемпиона, абсолютно, без дураков, лучшего бойца Филлори. Ровно через неделю всем умеющим держать меч надлежало явиться в Белый Шпиль и сразиться до последнего воина. Победитель получит небольшой, но процветающий замок в филлорийской глубинке и право сопровождать короля в дальних странствиях.
Когда Квентин занимался очисткой банкетного зала, к нему пришел Элиот. Навстречу верховному королю двигалась вереница выносящих стулья лакеев.
— Прошу прощения, ваше высочество — какого черта вы делаете?
— Сожалею, но другие помещения не годятся для поединков — слишком малы.
— В этом месте мне, видимо, полагается спросить «для каких поединков?».
— Ты что, афиш не читал? Стол тоже выносите, — сказал Квентин эконому. — Я устраиваю турнир, чтобы определить, кто у нас в Филлори лучший боец на мечах.
— Такие мероприятия вообще-то проводят на свежем воздухе.
— А вдруг дождь пойдет?
— А питаться мне где прикажешь?
— Я сказал, чтобы обед тебе накрыли в приемной. Прием как раз можно на свежем воздухе провести.
Кто-то, ползая на четвереньках, очерчивал мелом арену будущих схваток.
— Квентин, я тут поговорил кое с кем из корабельной гильдии. Ты в курсе, во сколько нам встанет этот твой «Джекалоп»?
— «Мунтжак».
— В сумму налогов острова Дальний за двадцать лет. Если тебе интересно, конечно.
— Не слишком.
— Но ирония до тебя, надеюсь, дошла?
Квентин задумался.
— Да, но ведь дело не в деньгах.
— В чем же тогда?
— В поддержании формы. Уж ты-то должен меня понять.
— В общем, да, — вздохнул Элиот.
— Мне это нужно — вот все, что я могу сказать.
— Опять-таки понимаю, — кивнул верховный король.
Через пару дней начали прибывать бойцы — мужчины и женщины, высокие и низенькие, хищники и миролюбивые, клейменые, покрытые шрамами, бритые, татуированные. Среди них имелся ходячий скелет и ходячие же доспехи. Их мечи светились, жужжали, пылали и пели. Пара сиамских близнецов выразила рыцарскую готовность сразиться друг с другом в случае победы над всеми прочими. Мыслящий меч, доставленный на шелковой подушке, заявил, что ему для участия необходим носитель из плоти и крови.
В первый день часть поединков пришлось-таки вынести за пределы зала, для чего во дворах соорудили помосты. Атмосфера напоминала о цирке. Утром как раз впервые похолодало, и участники, дыша паром, самым причудливым образом разминались на влажной траве.
Квентин не обманулся в своих ожиданиях и ни одного поединка не досмотрел до конца, отвлекаясь на соседние ринги. Утреннюю тишину оглашали крики, лязг, боевые кличи и другие, менее узнаваемые шумы. Здесь шла настоящая битва, но без увечий и смертельных исходов.