Третья страница была черной. Четвертой и вовсе не было. Никакой диаграммы.
Правила для сновиденного. Мистер Линч, почему бы вам не сесть прямо, заправить рубашку и проявить хоть немного сосредоточенности? Психопомп[2] мог бы помочь вам сохранить мысли при пробуждении. А сейчас каждый найдет себе партнера для сновидения.
Партнер Ронана отсутствовал.
Впрочем, Адам сидел в последнем ряду. Внимательный. Увлеченный. Этот студент академии Эгленби был сплошь олицетворением американского наследия. Над головой у него, в пузыре, отражавшем его мысли, как в комиксах, виднелся учебник, испещренный убористым текстом и диаграммами.
Борода Майло стала длиннее, чем в начале урока.
Правила для сновидцев. Вообще-то, все дело в высокомерии, не так ли? Мистер Линч, хотите поговорить о том, что Бог мертв?
Чушь собачья, – фыркнул Ронан.
Если вы считаете, что вам известно больше, можете встать и занять мое место преподавателя. Я просто пытаюсь понять, почему вы думаете, что не умрете так же, как ваш отец. Мистер Пэрриш, правила для сновидца?
Адам ответил точно, как по учебнику: Хини указывает на странице двадцать, что сновидцев следует считать оружием. В других исследованиях мы можем проследить, как это проявляется в реальности. Пример А: отец Ронана мертв. Пример Б: Кавински мертв. Пример В: Гэнси мертв. Пример Г: Я тоже мертв. Пример Д: Бог мертв, как вы уже сказали. Я бы еще добавил в список Мэтью и Аврору Линчей, но согласно определению в исследовании Глассера от 2012 года они не являются людьми. У меня здесь есть диаграммы.
Да пошел ты! – рыкнул Ронан.
Адам словно увядал на глазах. Он уже не был Адамом; вместо него возник Деклан.
Выучи уроки, наконец, Ронан, хотя бы раз в своей треклятой жизни. Неужели ты не понимаешь, кто ты?
Ронан проснулся злым как черт и с пустыми руками. Он сполз с дивана и пошарил по шкафчикам на кухне. Молоко в холодильнике давно прокисло, а Мэтью съел все хот-доги в последний раз, как был здесь. Ронан в бешенстве вылетел на крыльцо, в прозрачный утренний свет, и сорвал странный плод с росшего в горшке дерева, плодоносившего пакетиками арахиса в шоколаде. Пока он нервно ходил по двору туда-сюда, Чейнсо порхала за ним, поклевывая темные пятнышки на земле в надежде, что это окажутся оброненные им орехи.
Правила для сновидцев: Майло во сне спросил его, куда подевался его партнер по сновидениям. Хороший вопрос. Сиротка неотступно преследовала его во сне, сколько он себя помнил – жалкое маленькое существо в белой шапочке, натянутой поверх белых, неровно обрезанных волос. Ему казалось, что раньше она была старше, но, возможно, тогда он и сам был моложе. Она помогала ему прятаться во время кошмаров. А теперь она все чаще пряталась за него, но все так же помогала ему концентрироваться на задании. Странно, что она не появилась, когда Майло упомянул ее. Весь этот сон был очень странным.
Неужели ты не понимаешь, кто ты?
Ронан не понимал. Не совсем. Но думал, что ему уже лучше удается жить с этой постепенно проявляющейся тайной, коей был он сам. Можно было отправить этот сон нахрен.
– Брек! – каркнула Чейнсо. Ронан бросил ей орешек и вернулся в дом, чтобы поискать вдохновение. Иногда прикосновение к реальным предметам помогало ему, когда ему не удавалось сновидеть нужную вещь. Чтобы успешно извлечь предмет из сна, ему нужно было знать, как он ощущается в руках, чем пахнет, как растягивается и сгибается, насколько он тяжелый или невесомый, в общем, все то, что превращало этот предмет из эфемерного в физический.
В спальне Мэтью ему на глаза попался шелковый мешочек магнитных камушков. Пока он изучал ткань, Чейнсо ковыляла у него под ногами, издавая низкие рокочущие звуки. Он так и не понял, почему она так часто ходила и прыгала по земле. Если бы у него были крылья, он бы только и делал, что летал.
– Его здесь нет, – сказал ей Ронан, когда она вытянула шею, пытаясь разглядеть, есть ли кто-то на кровати. Ворона что-то бормотнула в ответ, безуспешно ища себе какое-нибудь развлечение. Мэтью был шумным, веселым мальчишкой, но его комната всегда была в идеальном порядке и почти лишена каких-либо вещей. Ронан раньше думал, что Мэтью просто держал все барахло в своей кудрявой голове, но теперь начал подозревать, что так происходило потому, что самому Ронану не хватило воображения, чтобы выдумать полноценную, сформировавшуюся личность. Трехлетний Ронан хотел иметь брата, который любил бы его безусловной, всеобъемлющей любовью. Трехлетний Ронан вымечтал себе Мэтью, полную противоположность Деклана. Был ли он человеком? Адам/Деклан в его сне, кажется, так не думал, но этот Адам/Деклан также был лжецом.