Разумеется, это оказалось и подарком, и наказанием, поскольку чуть позже Ломоньер похитил Генри, чтобы потребовать пчелу в обмен.
Она отомстит ему за это.
Она не жалела ни о чем. Она не могла принудить себя к этой жалости, даже когда ее бизнес начинал угрожать ее детям. Этот путь был предопределен судьбой, и она чувствовала, что поступает правильно, даже если это было нелегко.
Оказавшись рядом с Серым, бывшим наемником Гринмантла, на парковке за пределами студенческого городка академии Эгленби, и услыхав, что кровь на его ботинках принадлежала Ломоньеру, она сразу же заинтересовалась всем, что он мог ей сообщить.
– Новый смелый способ вести дела, – негромко сказал Серый, когда парковка начала заполняться людьми отталкивающей наружности. Их было немного, но все они обладали властью в определенных кругах. Не то чтобы они выглядели угрожающе, нет. Просто в их облике было что-то такое, что сразу давало понять – они видят мир совсем не так, как ты. Они очень отличались от людей, которые приходили в академию предыдущим вечером на мероприятие по сбору средств. Чисто технически оба этих собрания тем или иным образом относились к политике.
– Этичный способ, – продолжал Серый. – У мебельных магазинов надо поставить вооруженную охрану, которая не даст людям дубасить персонал и выносить диваны. Вот такой бизнес я хотел бы себе.
– Этого непросто достичь, – ответила Сондок, тоже стараясь говорить тихо. Она следила за подъезжавшими машинами и поглядывала на экран своего телефона. Она знала, что Генри было велено держаться подальше отсюда, и верила, что он не полезет на рожон, но она не доверяла Ломоньеру, ни капельки. Лучше не соблазнять их и не показывать, что Генри и его пчела где-то поблизости. – Люди привыкли выносить диваны, и ни один не перестанет их воровать, пока остальные тоже воруют.
– Возможно, поначалу придется их переубеждать, – признал Серый.
– Это может занять годы.
– Я не тороплюсь, – ответил он. – И я не отступлюсь, если меня поддержит определенное количество людей, также заинтересованных в таком бизнесе. Людей, которые мне нравятся.
Наконец, прибыли братья Ломоньеры. Один из них держал телефон у уха. По его лицу было заметно, что он пытается связаться с третьим братом, но третий брат уже был не в том состоянии, чтобы ответить на звонок. Серый обсудит это с ними после продажи. И будет переубеждать их при помощи некоторого воистину фантастического оружия, найденного им на ферме Линчей.
– Я не отношусь к людям, которые тебе нравятся, – заметила Сондок.
– Ты относишься к людям, которых я уважаю, а это почти то же самое.
Она улыбнулась, дав ему понять, что понимает и принимает его попытку польстить ей: – Возможно, мистер Грэй. Это соответствует моим интересам.
И тут прибыла Пайпер Гринмантл.
Ну, точнее, она прибыла не первой. Первым прибыл ужас. Это ощущение ударило собравшихся как резкий приступ тошноты, заставив их задрожать с головы до ног, схватиться за горло или упасть на колени. На дворе стояло позднее утро, но небо внезапно показалось всем темнее. Это был первый признак того, что грядущая продажа запомнится всем присутствующим на долгие годы.
Значит, сперва ужас, а следом – Пайпер. Она прибыла по воздуху, и это был второй признак того, что продажа будет весьма и весьма необычной.
Когда она приземлилась, стало ясно, что она прилетела на ковре из крошечных черных ос, которые сразу рассыпались в разные стороны, едва коснувшись асфальта.
Она отлично выглядела.
Это было удивительно по многим причинам: во-первых, по слухам, она погибла еще до того, как ее подобострастный супруг был убит осами в своей квартире, но вот она стоит перед ними живее всех живых. Во-вторых, в руках она держала черную осу длиной почти полметра, а большинство людей никак не могли бы выглядеть такими спокойными и собранными, как она, если бы в руках у них было жалящее ядовитое насекомое каких угодно размеров.
Она направилась к Ломоньеру, явно намереваясь обменяться с ним приветственными поцелуями, но оба брата отшатнулись от насекомого. Это был третий признак того, что события развиваются несколько необычно, поскольку Ломоньер никогда не выглядел таким встревоженным.
– Вот это нехорошо, – едва слышно выдохнул Серый.
Теперь было очевидно, что ужас исходил или от самой Пайпер, или от осы в ее руках. Это ощущение накатывало на Сондок приступами дурноты, болезненно напоминая ей о периоде ее безумия. Ей хватило всего мгновения, чтобы понять, что напоминания были вербальными – она слышала, как кто-то произносит эти слова у нее в голове. На корейском языке.