– Может, еще поговорить с Артемусом? – предложил Адам.
Гэнси хмыкнул. От любого другого это прозвучало бы пессимистично, но от Гэнси? Сомнительно.
– Поговорить с Артемусом – не проблема. Я больше волнуюсь о том, как заставить его нам отвечать.
– Ты вроде говорил, что умеешь убеждать, – напомнил ему Адам.
– Опыт показал, что в данном случае это бесполезно.
– Эй, мальчик Гэнси! – выкрикнул кто-то через всю площадку. Уитмен, один из членов старой команды гребцов Гэнси, поднял три пальца в приветствии. Гэнси не ответил, пока Адам слегка не коснулся его плеча рукой. Гэнси моргнул, а затем его лицо преобразилось и засияло фирменной улыбкой Ричарда Кэмпбелла Гэнси-третьего. Эта улыбка была истинным сокровищем, передававшимся из поколения в поколение, от отца к сыну; его тщательно оберегали в сундуке надежды, если в одном из поколений не было сыновей, но всякий раз с гордостью демонстрировали на людях.
– Умник, – отозвался Гэнси, щедро отмеряя свой старый южный акцент для каждой гласной. – Ты оставил ключи в замке!
Уитмен, смеясь, застегнул ширинку. Он подскочил к ним, и они с Гэнси затеяли непринужденную беседу. Через мгновение к ним присоединились еще двое мальчиков, затем еще двое. Они с легкостью подтрунивали друг над другом, жизнерадостные, молодые и компанейские – наглядная реклама приличной жизни и хорошего образования.
Адам не мог похвастаться достижениями на этом мастер-классе, хотя изучал это искусство месяцами. Он анализировал манеры Гэнси, препарировал реакцию других ребят, запоминал рисунок диалогов. Он наблюдал, как один легкий жест, элегантный как цирковой фокус, разворачивал целый букет чисто мужских разговоров. Он внимательно подмечал все закулисье: как печальный Гэнси внезапно превращался в радушного хозяина. Но на практике ему мало что удавалось. Теплые приветствия застывали на его губах ледяной коркой. Небрежные жесты выражали скорей пренебрежение, чем непринужденность. Вместо ровного зрительного контакта – нервный немигающий взгляд.
Он посещал этот класс каждый квартал и не мог отделаться от мысли, что, возможно, существуют некие навыки, овладеть которыми не под силу даже Адаму Пэрришу.
– Где Пэрриш? – спросил Энгль.
– Да вот же он стоит, – ответил Гэнси.
– И как это я не ощутил веянье ледника, – поразился тот. – Как дела, чувак?
Это был риторический вопрос, отвечать на который следовало легкой улыбкой. Эти мальчишки были здесь ради Гэнси. Где Пэрриш? Там, куда за день не доберешься.
Когда-то давно такая динамика выбила бы Адама из колеи. Воспринималась бы как угроза. Но сейчас он был уверен в том, что является одним из двух любимцев Гэнси, поэтому просто сунул руки в карманы и молча шагал рядом с ребятами.
Внезапно Адам ощутил, как напрягся Гэнси. Другие еще смеялись и что-то выкрикивали, но выражение лица Гэнси вдруг стало задумчивым. Адам проследил за его взглядом до гигантских колонн, поддерживавших крышу Грубер-холла. На вершине лестницы между колоннами стоял директор Чайлд с книгой или чем-то похожим в руках. Это был сухонький человечек, которому явно были необходимы защитный крем от солнца и широкополая шляпа.
– Ну все, джентльмены! – провозгласил он. – Я слышал вас даже у себя в кабинете. Что это мы ведем себя как вороны? Вас ждут занятия.
Кулак легонько ударяется о кулак; кто-то кому-то взъерошил волосы, толкнул плечом. Мальчишки разошлись. Гэнси и Адам остались. Чайлд махнул Гэнси рукой, прежде чем снова исчезнуть за дверью Грубер-холла. Гэнси, казалось, рассердился, но в следующее мгновение его лицо снова ничего не выражало. Он зашагал в класс.
– И что это было? – спросил его Адам.
Гэнси притворился, что не слышит, пока они взбирались наверх по ступенькам, где только что стоял директор.
– Гэнси. Что это было?
– Что именно?
– Рука. Чайлд.
– Просто дружеский жест.
Миру свойственно было быть более приветливым с Гэнси, чем с Адамом, но на директора Чайлда это было непохоже.
– Скажи мне, что ничего не скажешь, но только не ври мне.
Гэнси нарочито долго заправлял рубашку в брюки и поправлял свитер, не глядя на Адама:
– Я не хочу ссориться.
Адам попытался угадать:
– Ронан.
Гэнси быстро поднял на него глаза и снова опустил их, разглядывая свой свитер.
– Не может быть, – произнес Адам. – Что… Нет. Ты не мог.
Он не знал, в чем именно он сейчас обвиняет Гэнси. Но ему было известно, чего Гэнси хочет для Ронана, как известны и методы, которыми Гэнси добивается желаемого.
– Я не хочу ссориться, – повторил Гэнси и потянулся к двери. Адам первым опустил на нее руку, блокируя проход: – Посмотри вокруг. Ты видишь Ронана? Ему плевать. Если ты и дальше будешь пихать все это ему в глотку, он никогда не испытает голод.