– Вы слышите меня? – прошептала Нив. – Здесь демон. Он уничтожает лес и все, что с ним связано. Я хочу попытаться что-то сде…
– Знаешь, – произнесла Пайпер, – если ты была мной недовольна, тебе надо было сказать мне об этом с самого начала.
Связь Нив с домом разорвалась. Вода покрылась рябью. Сначала это была просто вода, а затем на поверхность поднялась твердая черная скорлупа, покрывавшая тело демона. Слегка подрагивая усиками, он заполз ей на руку. Тяжелый. Злобный. Нашептывавший о жутких возможностях, которые с каждой минутой становились жуткой вероятностью. По другую сторону пня возникла Пайпер, шедшая к ним сквозь падавшие листья. Ее волосы все еще были мокрыми после ванны.
Нив даже не пыталась молить о пощаде.
– Господи, Нив! Такие современные эзотерики, как ты – хуже всего, – Пайпер махнула демону рукой. – Развоплоти ее.
Глава 36
Было в этой ночи что-то дышащее и живое.
Деклан и Мэтью уехали. Гэнси, Блу, Ронан и Адам остались в Барнсе, усевшись в круг в гостиной, где витал аромат пекана. Единственными источниками света были сновиденные творения Ронана. Они парили у них над головами и танцевали в камине. Магия словно заполняла пространство между ними, даже там, куда не дотягивался свет. Гэнси сознавал, что этот день был для них самым счастливым за очень долгое время, и это казалось странным в свете ужасающих событий предыдущей ночи и зловещих новостей, принесенных Декланом.
– Сегодня ночь откровений, – сказал Гэнси, и в любое другое время они бы, вероятно, посмеялись над ним за такие слова. Но не сегодня. Сегодня все они чувствовали, что стали деталями медленно набиравшего разгон механизма, и вся серьезность этой ситуации выбивала их из колеи. – Давайте попробуем составить целостную картину.
Они медленно, поочередно описали, что происходило с ними за день до этого, делая паузы, чтобы Гэнси успел записать их рассказы в свой дневник. Пока он записывал факты – спазм силовой линии и застывшее на 6:21 время, нападение Ноа, сочившееся чернью дерево, глаз Адама, живший собственной жизнью – он потихоньку начинал видеть очертания роли каждого из них. Он уже мог бы разглядеть финал, если бы присмотрелся как следует.
Они обсуждали, считают ли они себя ответственными за защиту Кэйбсуотера и силовой линии – да, все они так считали. Считали ли они, что Артемус знает больше, чем рассказывает – да, определенно. Считали ли они, что он когда-нибудь расскажет им все начистоту – все они сомневались в этом.
В какой-то момент разговора Ронан встал и начал мерить шагами комнату. Адам сходил на кухню и вернулся с чашкой кофе. Блу свила себе гнездо из диванных подушек рядом с Гэнси и опустила голову ему на колени.
Это было непозволительно.
Но все-таки это позволялось. Правда постепенно выходила на свет.
Они также говорили о городе. Было ли благоразумнее спрятаться или же сражаться с чужаками, съезжавшимися в Генриетту в поисках сверхъестественных артефактов. Пока они обменивались идеями о сновиденных оборонительных сооружениях и опасных союзниках, чудовищах, превращенных в оружие, и рвах, заполненных кислотой, Гэнси нежно погладил волосы у Блу над ухом – осторожно, чтобы не задеть рану вокруг глаза. Он очень старался не встречаться взглядом с Ронаном или Адамом, так как все еще чувствовал себя неловко.
Это было позволительно. Ему разрешалось хотеть этого.
Они говорили о Генри. Гэнси помнил, что делится с ними секретами, столь ревностно оберегаемыми Генри, но к концу сегодняшних школьных занятий он принял решение – если кто-то что-то рассказывает Гэнси, то он рассказывает это и Адаму, и Ронану, и Блу. Подружиться с ними можно было только оптом; нельзя было просто так заполучить в друзья Гэнси, не подружившись с остальными. Адам и Ронан отпускали ребячливые шуточки в адрес Генри («Он же наполовину китаец?» – «Смотря на какую половину») и по-свойски посмеивались. Блу подначивала их («Вам, похоже, завидно?»). Гэнси велел им отставить все свои предубеждения и подумать о нем как о возможном друге.
Пока никто не произносил слово «демон».
Оно безмолвно висело в воздухе, очерченное беседой, ведшейся вокруг него. То, ради чего Адам и Ронан пустились в путь, то, что вселилось в Ноа, то, что, возможно, нападало на Кэйбсуотер. Может, они бы так и не заговорили об этом за весь вечер, если бы из дома номер 300 по Фокс-уэй не позвонила Мора. Гвенллиан увидела что-то в зеркалах на чердаке, сообщила она. Они не сразу сообразили, что именно она видела, но, похоже, это была Нив с предупреждением.
Демон.
Развоплотитель.
Развоплощает лес и все, что с ним связано.
Это откровение заставило Ронана прекратить бессмысленное хождение по комнате, а Адама – замолчать. Ни Блу, ни Гэнси не нарушали эту пытливую тишину, а затем, внезапно положив ей конец, Адам сказал: – Ронан, думаю, ты должен сказать и им тоже.
У Ронана был такой вид, будто его предали. Как же это утомляло! Гэнси уже предвидел надвигающуюся ссору. Сейчас Адам выпустит легкую предупредительную стрелу, Ронан в ответ выдаст залп непристойностей, Адам капнет бензином на пути этих снарядов, а затем все это будет полыхать часами.
Но Адам лишь искренне добавил:
– Ронан, это ничего не изменит. Мы сидим здесь в окружении сновиденных светлячков, и я вижу, как в коридоре придуманная тобой девочка с копытцами ест пенопласт. Мы ездим по городу в машине, которую ты извлек из своих снов. Это удивительные вещи, но это не изменит их отношение к тебе.
– Ты-то сам не слишком хорошо принял это откровение, – огрызнулся Ронан.
По его обиженному тону Гэнси вдруг понял кое-что о Ронане.
– У меня голова была забита другим, – ответил Адам. – Поэтому мне было сложновато сразу это принять.
Теперь Гэнси точно знал, что понял кое-что о Ронане.
Блу и Гэнси переглянулись. Блу подняла бровь; расцарапанный глаз все еще оставался закрыт. Из-за этого на лице у нее, казалось, было написано большее любопытство, чем обычно.
Ронан с ожесточением дергал кожаные браслеты у себя на запястье:
– Как угодно. Я сновидел Кэйбсуотер.
В комнате вновь воцарилась абсолютная тишина.
Отчасти Гэнси мог понять, почему Ронан боялся признаться им: способность извлечь из своей головы волшебный лес налагала на тебя печать некой потусторонней загадочности. Но во всех прочих смыслах Гэнси был слегка обескуражен. Ему словно только что доверили секрет, который уже был ему известен. Он не совсем понимал, откуда ему это известно; возможно, Кэйбсуотер сам нашептал им эту правду в одну из их прогулок по лесу, или же у них просто скопилось достаточно доказательств, чтобы его подсознание приняло эту тайну еще до того, как ему стало о ней известно официально.
– А ведь мог бы сновидеть лекарство от рака, – высказалась Блу.
– Слушай, Сарджент, – рыкнул Ронан, – я вчера собирался добыть какую-нибудь мазь для твоего глаза, поскольку современная медицина нихера тебе не помогает, но мне едва не отгрызла жопу какая-то смертоносная змеюка с четвертого круга сновиденного ада, так что – на здоровье.
Блу выглядела тронутой, как и полагалось в подобных случаях:
– О, спасибо, друг.
– Без проблем, братуха.
Гэнси похлопал ручкой по своему дневнику:
– Раз уж мы решили сегодня откровенничать, ты случайно не сновидел еще какие-нибудь места, о которых нам следовало бы знать? Горы? Водоемы?
– Нет, – ответил Ронан. – Но я сновидел Мэтью.
– Ради всего святого! – ахнул Гэнси. Его жизнь текла сплошь в окружении невозможного, которое время от времени усиливалось до еще большей невозможности. Было крайне трудно поверить во все это, но разве они не сталкивались с подобным вот уже много месяцев? Он давно пришел к выводу, что Ронан был непохож на всех остальных; это было лишь очередным подтверждением.
– Значит ли это, что ты знаешь, что означают видения в том дереве?