— Ты не забыл, что мы помолвлены? — она Протянула ему руку. — Постарайся проявлять хоть Немного нежных чувств.
Джек тотчас же упал на колени.
— Прости меня, любимая!
— Прекратите.
Джек встал, отряхнул колени.
— Вам нужно как-то определиться, Онория. Так мне ухаживать за вами или относиться как к моей сестре?
— Просто постарайтесь не делать из себя посмешище, — сказала она, когда дверь в холл отворилась перед ними.
Широкая улыбка осветила лицо мужчины в черном костюме, который стоял у входа.
— Пламмер! — взяла его за руку Онория. — Как я рада снова видеть тебя!
— Я тоже рад, мисс!
— Пламмер, это мистер Джек Барнхилл. Он друг кузена Эдмонда и мой друг, в особом смысле этого слова. Нельзя ли подобрать для него какую-нибудь удобную красивую комнату? — Да, мисс. Я распорядился, чтобы к вашему приезду приготовили вашу комнату, мисс.
— О, благодарю. Свободна ли дальняя комната наверху? Может, расположить Джека в ней?
— Я прикажу отнести туда багаж вашего друга, — Наклонился дворецкий. — Спасибо, Пламмер. — Онория обернулась к Джеку, — не хотели бы вы осмотреть свою комнату, прежде чем мы бросимся в пасть ко львам, или сразу предстанем перед гостями?
— Ну вы же не хотите, чтобы я спустился к] гостям в этом дорожном костюме!
— Боже упаси, конечно, нет!
Онория подвела Джека к лестнице красного дерева.
— Комнаты дяди — справа, — сказала она, когда они поднялись на лестничную площадку. — Это самая старая часть здания, большинство комнат для гостей — в новом крыле.
Джек последовал за ней по коридору.
— Здесь лестница для слуг. Я подумала, что вы сможете воспользоваться ею, когда захотите, чтобы вас никто не видел.
— Как предусмотрительно.
Джек осмотрелся в своей комнате, довольно маленькой, но хорошо обставленной; в старинном стиле кровать утопала в драпировках.
— Спуститесь в гостиную, когда переоденетесь, — вниз по лестнице налево. Я хочу представить вас тетушке Софии — она душечка.
— Я весь горю нетерпением!
Когда Онория удалилась, Джек подошел к окну. Справа вид загораживала конюшня, слева — деревья. Прямо за домом располагался сад, огороженный изгородью. «Красивый уютный уголок, — подумал Джек, и в тысячу раз-лучше тюрьмы, черт побери».
Онория не могла сдержать волнения, когда подошла к дверям своей комнаты. Прошло всего три месяца с тех пор, как она покинула Норкросс, но это время показалось ей вечностью.
В ее комнате все осталось по-прежнему — хотя, нет. Мебель прежняя, но без ее вещей комната казалась пустой и холодной. Кто-нибудь посторонний, заглянув сюда, не смог бы ничего сказать о прежнем ее обитателе.
Онория думала, что ей доставит удовольствие снова побывать в Норкроссе, но, когда она вернулась сюда в качестве гостьи, то ощутила, что это уже не ее дом. У нее больше не было дома. Ни здесь, ни где бы то ни было.
Раздосадованная сама на себя, она смахнула слезы. Слезами горю не поможешь. Только с помощью ожерелья она снова все вернет. Она уже никогда не сможет назвать Норкросс своим домом, но сможет найти себе другой, если, конечно, получит это ожерелье. Дядя еще проклянет тог день, когда так вероломно с ней обошелся.
Переодевшись, она собралась с духом и спустилась вниз. В гостиной Онория поприветствовала двух дам, о чем-то оживленно беседовавших. Увидев свою тетушку Софию Довэгер, леди Хэмптон, она вскрикнула от радости. — Тетя София, я так рада, что ты здесь, — крепко обняла пожилую даму Онория. — Хм, почему бы и нет? Ты же настаивала на том, чтобы я приехала. — София поднесла к глазам лорнет, рассматривая Ояорию. — Встань смирно, девочка, дай мне на тебя посмотреть. Девушка беспрекословно подчинилась, позволив любимой тетушке разглядывать себя.
— Ты выглядишь слишком утомленной, дорогая, — воскликнула София, взяв Онорию за руку. — Ты поедешь со мной домой в этот раз. Я позабочусь о тебе.
Онория не хотела обижать старушку, напомнив ей, что «дом» состоял всего лишь из одной комнаты у ее внука, который никогда не согласился бы посадить себе на шею еще одну бедную родственницу.
— Что за нудных выскочек наприглашал твой дядя в этот раз? Надеюсь, среди них нет снова той особы с ее надоедливой собакой?
Онория рассмеялась при этом воспоминании — одном из немногих приятных за время «царствования» дядюшки в Норкроссе.
— Она не приедет. Достаточно вспомнить, как ее собачка, этот маленький комочек пуха, задирала дядиных породистых щенков.
— Ты не приметила здесь красивых мужчин? Онория тяжело вздохнула, ненавидя себя за ту ложь, которую предстояло выложить тетушке.
— Мой кузен Эдмонд из Йоркшира. Он сын сестры моей матери, ты помнишь. И с ним его друг — мистер Барнхилл.
София удивленно захлопала глазами.
— Двое молодых людей, и оба будут за тобой ухаживать? Молодец, девочка!
— Я не хочу показаться жадной. Ты можешь оставить Эдмонда себе.
София громко захохотала.
— Даже так? Тогда расскажи мне, кто такой этот твой мистер Барнхилл.
— Ты скоро его увидишь, — проговорила Онория с загадочным видом.
— Высокий? Красивый? Блондин или брюнет?
— Потерпи, ты сама все увидишь.
— Говорят, твой дядя ухитрился заманить принца на этот вечер. Это может оказаться также интересно, как и мой пятидесятилетний юбилей. Ты помнишь, в Хоктоне? Не правда ли, праздник получился грандиозный. И Фредди там присутствовал.
— Да, именины получились чудесные, — подтвердила Онория. Она не стала напоминать тетушке, что тогда еще не родилась, так как юбилей был лет тридцать назад, и что Фредди вот уже пятнадцать лет, как умер. — Не хочешь ли чаю, тетя София?
— Лучше немного бренди, — прошептала та, — но мне кажется, все дамы пьют чай.
— Я принесу бренди из дядиного кабинета.
— — Вот и умница, — похлопала ее по плечу София.
Джек сменил рубашку, почистил ботинки и, набравшись решимости, собрался спуститься в гостиную. Он напомнил себе о вознаграждении, которое ожидало его по окончании дела.
Джек почти сразу нашел нужную комнату. Переведя дыхание, он толкнул дверь. Три пары глаз в тот же момент повернулись к нему. Чувствуя себя крайне неловко под проницательными взглядами дам, он торопливо оглядел комнату, ища Онорию, но она, видимо, еще не спустилась. Как ему следовало поступить?
— Кто-нибудь знает, где можно найти мисс Стерлинг? — осмелился наконец он спросить.
— А кто ее спрашивает? — осведомилась ветхого вида дама.
— Я ее гость.
Ветхая особа поднесла к глазам лорнет и стала разглядывать его с бесцеремонностью, от которой Джеку стало не по себе, но он не мог даже сесть без приглашения. Они что, собираются весь день продержать его. в этом дурацком положении? И куда, черт побери, подевалась Онория!
— Вот твой любимый чай, тетушка. Дядя шлет свой поклон. О! — Онория резко остановилась, расплескав чай.
— О! — выступил ей навстречу Джек, проворно подхватив поднос из ее рук. — Как приятно снова видеть тебя!
— Джек! — воскликнула Онория дрожащим голосом.
Он поставил поднос на стол.
— Ваш Чай, миледи.
— А у тебя есть голова на плечах, парень, — хихикнула тетушка.
— Джек, это моя тетя, София Довэгер, леди Хэмптон. Мистер Барнхилл.
Джек поклонился.
— А эти дамы — гостьи моего дяди. — Она представила ему миссис Мэйфлауер и леди Болтон.
— Присаживайтесь, молодой человек. — София придвинула ему стул.
Она подняла свой лорнет и стала рассматривать Джека с головы до пят.
— Забавно, — проговорила она наконец. — Вы копия… не имеет значения кого. Все равно вы его не знаете. Это было очень давно. Так вы из… откуда вы приехали, вы сказали?
— Из Йоркшира.
— Я рада, что вы вместе с моей милой девочкой. Я не хочу, чтобы она скучала здесь. — Она обвела рукой комнату. — Вы видите, с каким типом людей общается ее дядя. Если бы я имела такой дом, я бы приглашала только интересных людей, а не этих надоедливых кривляк.
— Тетушка! — испугалась Онория. — Пожалуйста, потише!
— Что нужно этому дому, так это побольше молодежи, она всегда вносит живую струю в обстановку. Ну почему вы не захватили с собой кого-нибудь из своих друзей, мистер Барнхилл?
— Потому что это прием у дяди Ричарда, — ответила за него Онория. — Он и так оказал любезность, позволив приехать Эдмонду и Джеку.