Сэр Ричард протянул руку. Расстегнув ожерелье, Онория передала его дяде с нарочито безразличным видом. Она затаила дыхание, когда он взял ожерелье и небрежно опустил себе в карман.
— Я хочу поговорить с тобой еще раз после того, как уедет мистер Барнхилл, — проговорил он.
Онория кивнула и поцеловала его в щеку.
— Спокойной ночи!
Выходя из гостиной, она подмигнула Джеку.
ГЛАВА 22
Поспешив к себе в комнату, Джек снял смокинг, быстро переоделся, взял чемодан и стал складывать свои вещи. Дилижанс отправлялся из Сиренкестера в половине седьмого, и Джек хотел успеть на него. Он почти доберется до Лондона, прежде чем кто-либо заподозрит, что он сбежал.
Услышав легкий щелчок, Джек резко обернулся. В дверях стоял Эдмонд, направив на него пистолет.
— Собираетесь в путешествие?
Джек продолжал запихивать вещи в чемодан. — Я сказал сэру Ричарду, что уеду. И я собираюсь сдержать свое слово.
— Он уже заплатил вам? Как вам повезло! — Эдмонд взвел курок. — Выверните ваши вещи.
— Боитесь, что я украл фамильное серебро?
— Мне нет дела до серебра/Мне нужно ожерелье. Джек продолжал спокойно складывать рубашку.
— Думаю, вам стоит поговорить с сэром Ричардом об. этом. В конце концов, ожерелье ведь у него.
— Не делайте из меня дурака, Барнхилл. Я знаю, что оно у вас. Джек засмеялся.
— Даже у меня не столь высокое мнение о своих талантах. Вы переоцениваете мои возможности. Я смог найти только копию.
Угрожающе взмахнув пистолетом, Эдмонд сделал шаг вперед.
— Выверни вещи, парень.
— Вы хотите передать его Норри? Какой вы заботливый кузен!
Эдмонд грубо рассмеялся. — Я не собираюсь отдавать ожерелье ей. Я возьму его себе.
— Тогда мне, наверно, следует остаться, — сказала Джек. — Сэр Ричард пообещал мне, что позаботится о племяннице.
— О, я позабочусь о ней, не беспокойся. Я не прочь развлечься с ней некоторое время. Как ты думаешь, она мне понравится?
Джек сжал кулаки.
— Должен признать, это удивило меня, — продолжал Эдмонд. — Ты не производишь впечатление человека, питающего пристрастие к девственницам. Или ты оказался не первым?
— Ты никогда не узнаешь об этом, — холодно сказал Джек, хотя у него все кипело внутри, и руки чесались от желания ударить негодяя по лицу.
Эдмонд злобно оскалился.
— Я жажду узнать, хорошо ли ты объездил эту лошадку. А ну, вытряхивай вещи!
Равнодушно пожав плечами, Джек вывалил вещи из чемодана на кровать. Эдмонд нетерпеливо шагнул вперед. Джек запустил в него чемоданом, одновременно выбив ногой у него пистолет и ловко загнав оружие под кровать.
— Вот теперь мы равны, — усмехнулся Джек. Они стали выжидающе кружить друг вокруг друга по комнате, в любой момент ожидая нападения. Джек ринулся вперед, ударив Эдмонда кулаком в живот. Тот согнулся пополам, держась за бок и хватая ртом воздух от боли. Джек ударил второй раз по подбородку, и Эдмонд распластался на ковре. Схватив рубашку, Джек связал сзади руки ошеломленному противнику, а затем засунул ему в рот скомканный носовой платок.
— Однако, тебе следует побывать в боксерском зале, — посоветовал Джек Эдмонду. — Поистине, жалкое зрелище.
Эдмонд свирепо посмотрел на Джека и, изловчившись, двинул его изо всех сил ногой по голени. Выругавшись, Джек пнул его в колено, и Эдмонд замычал от боли. Джек вытащил шарф и связал ему ноги.
— Вот так-то лучше. — Джек встал, любуясь делом своих рук. Затем он торопливо побросал свои вещи обратно в чемодан и закрыл крышку. — Думаю, они найдут вас, когда спохватятся, — пообещал он и направился к дверям, но внезапно остановился. — Я почти забыл, — наклонившись, Джек ;; вытащил из-под кровати пистолет.
— Жаль, что в доме сегодня так много гостей, — пожаловался он, — Мне бы доставило удовольствие пристрелить вас.
Увидев панический страх в глазах Эдмонда, он рассмеялся:
— Да, вы превосходный образчик английской респектабельности. Хотели обокрасть и свою кузину, и ее дядю одновременно.
Засунув пистолет в чемодан, Джек вышел из комнаты, хорошенько заперев за собой дверь.
Выйдя из дома на мокрую от росы лужайку, Джек прищурился в потемках, затем направился к конюшням. Даже конюхи еще спали, что вполне устраивало Джека. Он тихо и быстро надел уздечку на лучшую лошадь сэра Ричарда, затем оседлал ее и вывел из конюшни. Вздрагивая при стуке копыт о камни, он провел коня через лужайку и вывел на дорогу.
Джек остановился и обернулся к дому, отыскивая взглядом окно Норри. Он испытывал сожаление; сожаление от того, что все могло бы произойти по-другому, если бы он не был вором.
— Прощай, Норри, — прошептал он в темноту ночи.
Он прибыл в Сиренкестер задолго до отправления дилижанса, так что смог еще хорошенько перекусить и купить билет. Несмотря на то, что ему не улыбалась перспектива находиться взаперти в карете в течение нескольких часов, он все равно с нетерпением ждал отправки дилижанса.
Внезапно его охватили сомнения насчет Норри. Стоило ли оставлять ее одну в Норкроссе? Может, безопаснее было бы взять ее с собой? Джек уже скучал по ней, но убеждал себя, что так лучше для них обоих. Так легче разорвать их отношения.
Кого он хотел обмануть? Так легче для него самого. Уйти, не попрощавшись; как малодушно с его стороны! Он поступил именно так, как всегда поступал Джентльмен Джек.
Когда рожок кучера пропел свой веселый призыв, Джек уже стоял во дворе, наблюдая, как уставших лошадей выпрягают из повозки. На их место конюх привел других и поставил их между оглоблей, ловко надев на них сбрую. Джек забрался внутрь дилижанса и устроился поудобнее. Повозка дернулась, качнулась, и они медленно выехали на дорогу.
Джек похлопал по карману, в котором лежала утешавшая его добыча. Хоть одно он сможет сделать для Онории.
Онория проснулась в восемь часов — в дверь громко стучали.
— Кто там? — спросила она тревожно.
— Твой дядя.
Онория накинула пеньюар поверх ночной рубашки и открыла дверь.
— Где Барнхилл? — грубо спросил сэр Ричард.
— Я думаю, у себя в комнате, спит. Дядя Ричард нахмурил лоб.
— Кто-то взял одну из моих лучших лошадей сегодня утром, конюхи еще спали.
— Я думала, вы хотели, чтобы он уехал. Разве вы не собирались заплатить ему за это?
— Но я не собирался дарить ему лошадь. Да я еще и не заплатил ему.
— Тогда нет сомнения, он вернется. Не могу поверить, что кто-то откажется от тысячи фунтов.
Сэр Ричард прищурил глаза. — Он сам сказал тебе об этом?
— Эдмонд мне сказал.
— Я не могу найти и твоего кузена тоже, — проворчал сэр Ричард.
Онория постаралась изобразить обеспокоенность.
— Может быть, это Эдмонд взял лошадь? Не случилось ли с ним чего?
— Я проверю это, — сердито проговорил сэр Ричард.
Онория не смогла больше заснуть. Она беспокойно расхаживала по комнате, зная, что с каждым мгновением Джек все удаляется от нее и становится все более недосягаем для дяди. Наконец, она решила одеться и выйти из дома на прохладный утренний ветерок. Он приятно обдувал ее разгоряченное лицо. Ей стало тяжело сдерживать свою тревогу, сидя взаперти. Стены давили на нее. Онории хотелось пуститься бегом, смеяться и танцевать от волнения.
Но вместо этого она ограничилась прогулкой в конюшню. Ей не терпелось заглянуть в собачий питомник. Онории казалось, что прошла целая вечность со вчерашнего утра, когда они с Джеком ходили туда и обнаружили там поддельное ожерелье. В некотором роде, так и случилось. Теперь, когда ожерелье у Джека, для нее начиналась новая жизнь.
Она поздравляла сама себя. Как только Джек продаст ожерелье или несколько камней, чтобы выручить достаточное количество денег, он пришлет за ней. Из Лондона они отправятся в Париж, а затем перед ними откроется весь мир.
Вернувшись в дом, Онория столкнулась в холле с дядей. Его лицо стало багровым от злости.
— Что случилось? — забеспокоившись, спросила она, страх внезапно закрался в ее душу.
— Он взял лошадь и уехал в Сиренкестер!
— Кто?
— Барнхилл.
— Джек — умелый наездник. Я уверена, с конем ничего не случится.