Двери тут же закрылись. Деливио слышал, что внизу происходит нечто странное. А разве можно теперь ожидать чего-то другого? Но он все-таки обомлел, выйдя на лестницу и глянув сверху на обеденный зал заведения Руфуса. И выхватил кинжал, потому что на него, вверх по ступенькам мчался еще один чернокожий дикарь. В отличие от первого этот был вооружен копьем. А еще раздался чей-то истошный крик.
– Убью гада!…
Двое чернокожих дикарей теснили его все выше и выше по ступенькам. Скоро загонят в коридор второго этажа, и оттуда живым вору не уйти. Я Кривое Рыло махнул через перила лестницы – вниз. Подгнившее дерево трактирной стойки не выдержало рухнувшей с высоты тяжести.
Кривое Рыло очутился на полу, засыпаемый сверху трухой. Он больно ушиб колено и, как дурень, напоролся при падении боком на собственный кинжал. На счастье, лезвие прошло по касательной и взрез оказался неглубоким.
Рыло углядел рядом с собой чью-то возню. Вскочил на ноги. Среди обломков и осколков по полу катались Выдра и чернокожий. Выдре приходилось хуже – если никто не поможет, гляди, вот-вот и задушат. Но помогли. Его дружок Кривое Рыло подобрался к борющимся, одной рукой обхватил шею чернокожего дикаря, задрал ему подбородок, другой – полоснул по этой шее кинжальным лезвием.
– За мной должок,- прохрипел Выдра, поднимаясь.
– Можешь отдать прямо сейчас,- Рыло вытер клинок об одежду зарезанного иноземца,- Все. Вытаскиваем Мослака и смываемся. Руфус удрал, скоро нагрянет стража.
– Да лучше уж стража чем эти…- прохрипел Выдра.- Откуда они взялись, а, Рыло?
Тот лишь отмахнулся: не до того сейчас.
Они выбрались из-за стойки, но вытащить Мослака не смогли. Те двое, от которых ловко ушел Кривое Рыло, сбежали вниз и вместе с тем, от кого до той поры успешно уворачивался Мослак, бегая вокруг стола, загнали-таки вора в угол и закололи своими копьями.
Однако Кривое Рыло и Выдра еще успевали добежать до входной двери. Не сговариваясь, они рванули к ней. Кривое Рыло несся первым. Дверь перед его носом открылась сама.
Глава XVIII
Шум они услыхали, когда находились за два дома до «Червивой груши». Сомнений быть не могло: в трактире шла драка. Если бы стычки и потасовки для заведения Руфуса не являлись повседневностью, хотя случались они, как правило, не в такую рань, то Конан и Вайгал обязательно насторожились бы. А так – северянин лишь с ухмылкой произнес:
– Раненько сегодня начали. Видать, нам за столом не посидеть, придется тащить вино в комнату.
Вайгал пожал плечами – мол, ему все равно.
Они достигли входа в «Червивую грушу». Вайгал протянул руку, открыл дверь – и увидел «тень» по кличке Кривое Рыло.
Дверь открылась, и Кривое Рыло увидел Вайгала по кличке Рыжий.
Оба на мгновение опешили от неожиданности, потом:
– Убью гада! – взревел Рыло и замахнулся кинжалом.
Вайгал ногой захлопнул дверь и сделал шаг назад. Его левая рука откинула полу, а правая скользнула под распахиваемый плащ.
От удара дверь чуть не сорвало с петель. Через порог перешагнул Кривое Рыло. Ему оставалось сделать еще один шаг и всадить кинжал Рыжему под ребра…
…когда «тень» увидел перед собой ужасающе близко, нацеленный ему в переносицу арбалет и выталкиваемую тетивой стрелу. И ничего нельзя уже было поделать.
Стрела распорола шрам там, где он пересекал нос, и вошла в мозг. Кривое Рыло умер мгновенно. Банда «теней» лишились вожака.
Вайгал и следом за ним Конан ворвались в трактир.
Выдра мчался к запасному выходу. Есть такой, вспомнил он вдруг, и находится за кухней.
Вайгал бросился вдогон за Выдрой, на ходу доставая второй заряженный арбалет.
Носящий кличку Рыжий кое о чем успел догадаться. Внезапное нападение именно на него, именно Кривого Рыла и его людей могло означать только одно: Рыжего решили убрать. И даже ясно, кто решил.
Выдра достиг прикухонного выхода из трактира, ухватился за ручку двери, дернул. Дверь раскрылась.
Вайгал остановился и поднял арбалет.
Выдра нырнул в полутемный проход и рванул дверь, захлопывая ее за собой. Дверь захлопнулась, но в щель успела вжикнуть арбалетная стрела.
Вайгал отвернулся, положил арбалеты на находящийся рядом стол, принялся стремительно перезаряжать. Он не гадал, не сомневался, не желал удостовериться, он знал наверняка. Знал, что попал.
Стражник Константине постоял, посидел, съел все орехи, пожалел, что набил ими один карман, а не шесть… Потом позанимался наклонами вперед с попытками достать пальцами до пола (его беспокоил растущий животик), потом внимательно рассмотрел все пятна на занавеске, выясняя их происхождение, потом попробовал вздремнуть в стоячем положении. Потом, когда не получилось, занял себя размышлениями над тем, не перейти ли ему в отряд Стражей Дороги, куда давно зовет приятель, дослужившийся там за какие-то полгода до десятника. Платят рядовым в отряде немного меньше, но легче взобраться по служебной лестнице, да и жизнь у них повеселее. Вспомнилась совместная служба с тем самым приятелем по охране порядка на Невольничьем рынке Морнстадиноса. Золотые денечки! Попойки до утра с самым дорогим вином и с самыми молоденькими и сочными рабынями, которых сами для себя и отбирали; всегда полный кошель; все пополняющаяся кубышка; заискивающие взгляды купцов, трусливые – рабов. Эх, кабы не в их смену случился тот треклятый побег кушитских рабов… И их с приятелем, как назло, наутро нашли пьяными в хлам. Но, что ни говори, та история научила его уму-разуму. Со всякими развлечениями нужно терпеть до наступления личного времени.
В трактир кто-то зашел – донеслись стуки, неразборчивые голоса. Константинос отстегнул ремешок, которым рукоять его меча крепилась к ножнам, взял в руки приставленную до той поры к стене алебарду. На всякий случай приготовился, хотя вряд ли ему сегодня удастся принять участие в дельце. Если те двое вообще придут, то все начнется и закончится наверху. Кто-кто, а их начальник не допустит…
Раздумья прервал приход, точнее, прибег Руфуса.
– Кто? – шепотом поинтересовался Константинос.
– Посетители,- ответил на бегу трактирщик и скрылся в нужнике.
– Еще ночь? – спросил стражник, когда Руфус возвращался.
– Светает.- И хозяин «Червивой груши» заторопился к своим посетителям.
«Верно, торопится,- подумал Константинос, – а то упрут чего-нибудь и сбегут. Посетители у него еще те».
Минуло еще некоторое время в тоскливом ожидании, и в трактире началось нечто невообразимое.
Вскоре Константинос понял, что недалеко от него идет жестокая драка. Бьются насмерть и убивают. Он заволновался. Если там сражаются его ребята, если им приходится туго, то он должен помочь. А если это схватились друг с другом посетители, то, ворвавшись в обеденный зал, он обнаружит засаду и после ему придется держать ответ перед Деливио, как да почему он нарушил приказ.
Оттуда, где прятался Константинос, невозможно было расслышать, кому принадлежат доносящиеся голоса. И тогда стражник решился: покинул свое укрытие, подобрался почти вплотную к двери, отделяющей запасной выход от обеденного зала трактира. Он встал так, чтобы открывшаяся дверь заслонила его от вошедшего. С этой, новой своей позиции стражник теперь хотя бы мог узнать, если таковой прозвучит, знакомый голос. Голос кого-нибудь из его товарищей. Тогда, отбросив сомнения, он выскочит в зал. А там – будь что будет.
Крики, вопли, стоны, отдельные фразы. Нет, голоса все сплошь незнакомые. Константинос немного успокоился и надумал было вернуться на прежнюю позицию, как вдруг явственно услышал приближающийся к его двери топот ног бегущего человека.