Решаю, что, по крайней мере, смогу незаметно стянуть телефон и под предлогом “в туалет” отправить маячок Филу.
Послушно подхожу, сажусь рядом. Он удовлетворенно улыбается. Расстегивает пуговицы на рубашке, оголяя накаченный татуированный торс.
Опять подносит руку к моему лицу, проводит по моей щеке:
— Не хочешь снять платье? — вдруг спрашивает он.
Чего?? Нет блин, не хочу! Отшатываюсь от него, яростно трясу головой.
— Не стесняйся, все свои, — ржет Леон. — Правда, девчонки?
Те, как по команде, начинают стягивать свои топики и платья, оголяя сиськи.
— Вот видишь, — говорит мне Леон, — девочки не стесняются.
Сижу не шелохнувшись. В крови бурлит адреналин. Смотрю на него с яростью.
Лучше умру, чем позволю этому животному даже прикоснуться к себе!
Он делает движение по направлению ко мне, но я вскакиваю и со всех ног бросаюсь к креслу, куда он кинул свою пушку.
Никто не ожидал от меня такой прыти.
Даже я сама.
Хватаю пистолет. Резко разворачиваюсь. Наставляю дуло прямо в Леона.
Глава 5
Благодаря брату, у меня весьма интересные для девушки хобби.
Одно их них — стрельба из огнестрелки. Фил научил стрелять, когда мне не было и четырнадцати.
Сейчас ствол в моих руках уверенно целится Леону прямо в татуированную грудь.
Все мгновенно напрягаются и замирают.
Все, кроме Леона.
Тот криво ухмыляется и начинает медленно приближаться ко мне.
— Стой, где стоишь! — гаркаю на него, перекрикивая музыку.
Кидаю ошалелый взгляд на одну из девок с голыми сиськами. Рядом с ней лежит пульт.
Рявкаю ей:
— Выруби чертову музыку!
Та кидает испуганный взгляд сначала на меня, потом на Леона.
Он коротко кивает ей.
Она бросается к пульту, опрокидывает бокал с шампанским. Тот падает на мягкий ковер.
Трясущимися руками тыкает беспорядочно на кнопки, пока в доме не воцаряется тишина. После громкой музыки она кажется еще более оглушительной.
— Тебе еще рано играть с такими игрушками, — ухмыляется Леон. — Положи, где взяла.
Ага. Разбежался. Ни за что! Что, не нравится быть на мушке? Может, теперь меня услышишь?
— Я возьму свои вещи и уйду. Брось мне мой телефон, — командую ему.
У Леона даже ни один мускул на лице не дернулся. Он снова делает шаг в моем направлении.
— А то что? Пристрелишь меня? — издевается и противно хохочет. — Ахахаха. Ну давай, крошка, вышиби мне мозги.
Делает еще один шаг.
Явно думает, что у меня кишка тонка.
Пристрелить, возможно, да. Но выстрелить в ногу — смогу!
Прицеливаюсь в бронзовую фигурку, стоящую у камина за его спиной, и нажимаю на курок.
Попадаю точно в цель, хотя она размером с яблоко и в пяти метрах от меня.
От звука выстрела девушки вскрикивают и валятся на пол, закрывая головы руками.
Снова направляю ствол в грудь Леона.
Он медленно оборачивается. Смотрит на разбитую статуэтку. Его брови на мгновение взлетают вверх от удивления.
Переводит взгляд на меня. Оценивающе кивает, респектуя точному выстрелу.
Похоже, думал, что я впервые пистолет в руках держу.
Но в глазах у него по-прежнему нет и тени страха или паники — обычной реакции любого нормального человека.
Психопат гребаный!
Слегка склонив голову на бок, он спрашивает:
— Ты кто такая? — в его голосе слышится угроза.
На звук выстрела прибегают амбалы. Леон стоит набычившись. Заметно напряглось его тело. Словно готов в любой момент бросится на меня.
Хоть пистолет и у меня в руках, но я все равно начинаю дрожать от страха.
— Тебе лучше отпустить меня! — собираю всю свою храбрость. — Мой отец — крупная шишка! — выкрикиваю, коря себя за срывающийся голос.
— Я тоже, — надменно хмыкает Леон, — крупная шишка.
Понимаю, что он мне ни на грамм не поверил.
— Отдай телефон и позволь мне уйти. Это все, что я прошу. Мне не нужны неприятности! — тычу ему пистолетом.
Он ухмыляется и поднимает руки вверх:
— Боюсь, боюсь! — подтрунивает надо мной. Потом продолжает серьезно. — Ты в моем доме направляешь на меня пушку. Даже, если ты уйдешь, думаешь я тебя не найду?
Паника в груди охватывает меня почти полностью. Накатывает тошнота.
— Кидай телефон, или следующий выстрел — тебе в ногу. Будешь искать меня, прыгая на одной ноге, — цежу настолько свирепо, насколько вообще способна.
На лице Леона оскал, как у дикого зверя. Даже на секунду думаю, что прибьет меня.