— Ты что, Деваяни? — с негодованием обернулась Шармишта. — Что ты злишься? Недовольна, что я первой приплыла? Не умеешь плавать, так…
— Потом поговорим, кто не умеет плавать! Но зато мои глаза умеют видеть, а твои? Ты чей наряд надела?
— Мой собственный, конечно!
— Ты что, ослепла? Это мое сари!
— Мать вечером сказала, что приготовит мне новое сари, которое ей вручила жена Индры, когда закончилась война!
— Снимай сейчас же мое сари!
— А если не сниму?
— Ты знаешь, что я с тобой сделаю? Ты знаешь, кто я?
— О да. Мне хорошо известно, что ты дочь подданного короля Вришапарвы!
Ярость лишила меня дара речи.
— И впредь не забывай, — торжествовала победу Шармишта, — что я принцесса, а ты дочь подданного моего отца.
Подруги Шармишты, столпившиеся вокруг нас, угодливо хихикали.
Этого унижения я не могла перенести.
Я побежала прочь.
— Деваяни, постой! Постой! Деваяни! — кричала вслед Шармишта, но я даже не оглянулась, — Деваяни, куда ты?
Задыхаясь от бега, Шармишта схватила меня за руку. Из-за деревьев доносились голоса ее подруг. Через минуту и они появятся.
Как убежать? Куда мне скрыться?
Мы были на опушке. Редкий подлесок, а чуть поодаль — широкий полуобвалившийся колодец, край которого чуть виден над густой травой. Я рванулась к нему, но Шармишта не отпускала мою руку.
— Пусти, принцесса! Что тебе надо от меня? Я же дочь подданного твоего отца, это я должна за тобой бегать!
— Но, Деваяни…
— Снимай мое сари! — Тигрицей набросилась я на нее.
— Что ты делаешь! — уворачивалась Шармишта.
— Снимай сейчас же! — Я тянула с нее сари.
— Ой!
Я даже не сразу поняла, кто вскрикнул. Шармишта? Я ее столкнула в колодец?
Кричала я сама. Со дна колодца, в котором — так и не знаю каким образом — я оказалась.
А сколько времени прошло? Как давно я здесь?
— На помощь! — позвала я.
Потом еще. И еще.
Никто не откликался. Негодяйка, сбросила меня в колодец, чтоб я в нем утонула, а сама сбежала!
Хотя колодец был довольно глубок, вода в нем едва доставала мне до пояса. Но мне не выбраться самой… А кто придет на помощь? Одна, в колодце, в лесу… Здесь могут водиться змеи…
Деваяни, вымокшая и беспомощная на дне колодца, Деваяни, дочь самого Шукры!
Меня жег стыд, хотя я и дрожала от холода.
Страх остаться надолго одной в мокрой яме, а может быть, и умереть в ней смешивался с жаждой мщения. Я вдруг представила себя, как умираю в колодце, и громко расплакалась.
— Кто там? — гулко раздался мужской голос.
Тень заслонила собою свет — кто-то наклонился над колодцем, вглядываясь в темноту.
— А ты кто? — решилась я.
— Яяти.
Может быть, мне вообще все это снится?
— Принц Яяти из Хастинапуры?
— Да, я король Хастинапуры, Яяти. Я здесь охотился, забрел в незнакомые места, искал, где бы напиться, и наткнулся на колодец… Меня, должно быть, уже ищут ловчие. Но кто ты?
— Я назову свое имя, но сначала помогите мне выбраться, ваше высочество!
— Сейчас!
— Но как вы это сделаете?
Он засмеялся.
— Яяти с детства обучен обращению с луком и стрелами. И не одной только стрельбе!
Послышалось пение тетивы — стрелы по спирали вонзались в стену колодца, как лепестки лотоса, до самого верха.
Когда принц Яяти помог мне ступить на землю, я вспыхнула под его взглядом, вдруг вспомнив, что одежды мои промокли и облипают тело.
— Могу ли я узнать имя небесной девы?
— Я не дева с небес.
— Возможно ли вообразить такое совершенство на земле?
Искоса взглянув на Яяти, я прочла на его лице восхищение моей красотой. Но ведь это было еще не все!
— Меня зовут Деваяни, — скромно объяснила я. — Мой отец — премудрый Шукра.
— Тот самый Шукра? Великий гуру асуров?
— Да.
Принц поклонился мне с улыбкой.
— Сегодня я оказался полезен святому Шукре. Благословенна моя охота!
Я протянула ему правую руку. Принц взял ее в свою, помогая мне выбраться из высокой травы.
— Ваша правая рука коснулась моей, ваше величество, — сказала я. — По обычаю, это делает меня вашей женой.
Мне показалось, что Яяти удивился.
— Увы, прекрасная, ваша каста выше моей. Вы дочь брахмина, я же — король, а значит, кшатрий.