— Спасибо, — не забывает о благодарности, устало прикрывая глаза. — Если бы не ты, наверно, скоро бы умер.
— Меня зовут Эрия, — девушка сама не знает, почему представляется, но ей это кажется правильными — Эрия ал’Зида.
— И что же особа королевских кровей делает в казематах? — усмехается разбитыми губами наг.
— Будем считать, что это судьба привела меня к тебе, — не может сдержать улыбку Эрия, понимая, что в каком-то смысле говорит правду. Кто знает, чтобы случилось с мужчиной, если бы её не одолела скука. Но и помочь ему ещё как-то она не может, даже освободить, хотя сердцем чувствует, что нахождение того тут неправильно, несправедливо.
Присаживается рядом, опираясь спиной о прутья камеры, выдыхает обреченно.
— Я не знаю, как ещё тебе помочь, — признается неохотно.
— Зато я знаю! Отойди сейчас же от клетки! — Раад появляется в подземелье неожиданно, слившись темным плащом с царящей тут тьмой.
А вот ему ответить Эрия уже не может. Возразить, что тут какая-то ошибка. Магия не позволяет ей разговаривать с королем Запада. Он не достоин.
Глава 4
Раад едва ли не в бешенстве. Он не ожидал, что наг даже в почти бессознательном состоянии после пыток и допроса сможет найти себе хоть какую-то помощь. Ан нет, и тут судьба ему подкинула девчонку, и не кого-нибудь, а Эрию. Ещё и Магия признала преподавателя достойным разговора со своей носительницей, что обидно вдвойне. Л’Валд никогда не страдал от низкой самооценки, но тут его настроение так и упало до самой отрицательный величин из всех возможных. Но больше всего его возмущает поведение самой девчонки, а не её сил, которая почему-то посчитала нормальным ослушаться его прямого приказа отправляться в комнаты и теперь играет тут в сиделку для бедных.
— Я даже спрашивать не буду, что тут происходит, — наконец вновь заговаривает мужчина, а после повторяет девушке, — не ясно выразился? Пошла отсюда вон!
Эрия пугается, когда видит, как человеческие черты его искажаются звериными, стирая любое проявление людское. Такого она ещё никогда не наблюдала, в другой бы раз понаблюдала, чтобы внести в свой дневник, но сегодня ей почему-то хочется последовать чужому приказу и поскорее ретироваться. Бросает последний взгляд на заключенного, мысленно обещая ему обязательно помочь, а затем уходит, тихо шелестя юбками платья по пыльному полу. Даже не оглядывается, чтобы лишний раз не провоцировать вспыльчивого ректора.
Когда тот оказывается наедине с ль’Ву, присаживается на корточки перед камерой, презрительно смотрит на него и со всем отвращением, на какое только способен, цедит:
— Опустился до того, что тебе дети пытаются Поморья ниже падать уже некуда. Ты — позор всего своего рода.
Даар кашляет, пытаясь отдышаться. Кровь попадает на лицо Раада. Тот с ухмылкой стирает его ладонью. Подносит к губам и слизывает каплю, морщась:
— Мерзкий, как и все земноводные.
— Может, тогда и не следует чужую кровь пить? Падальщик, — отвечает наг, напоминая королю Запада, как того большинство жителей Материка зовёт за глаза.
Тот вспыхивает яростью с новой силой. Да, он никогда не отрицал своей связи с Вороном, жил, разделяя с ним чувства. Да, у клана, в котором родился Раад, есть свои традиции, непонятные остальным. Но это ещё не повод оскорблять. Прикрывает глаза на секунду, собираясь с мыслями. «Нет, так дело не пойдет. Из него ни слова не вытащишь, даже если до смерти запытаем. Тут нужны кардинальные меры, — вдруг понимает с предельной ясностью л’Валд, — придется использовать Магию». Он не любит этого делать, потому что каждый раз после чувствует сильный откат. Валяться в постели, восстанавливая Силы? Вот уж нет, спасибо. Но сейчас некогда ждать, лишь время тянуть, надо как можно быстрее выяснить, куда делась Нивес ал’Сандр, пока та не ушла слишком далеко. Не дело подозреваемым на свободе разгуливать, наслаждаясь жизнью. Лишь одно радует ректора — Даар будет не менее неприятно от ментального вмешательства, как и ему самому.
— Что ж, добро пожаловать, — прижимает руки к чужим вискам и направляет свои помыслы к одной цели — увидеть в разуме нага Нивес.
Пробиваться сквозь посторонние воспоминания очень тяжело. Ль’Ву явно сопротивляется, не желая обнажать собственные тайны. Но Раад надавливает сильнее и, словно горячий нож в масло, проваливается.