- А менты ведь, наверное, до сих пор там, - предположил Сергей на пути к медузе.
- Наверняка, - кивнул Ян. - Я думаю, там не только менты. Там должна собраться половина города. Ведь это же настоящее НЛО в натуральную величину.
Ян, Серый и Пашка прошли сквозь медузу без помех и все их предположения полностью оправдались.
Во-первых, они действительно вышли на земную сторону, в Парк Победы.
Во-вторых, там действительно были менты. И не просто менты, а специальный отряд быстрого реагирования, усиленный антитеррористической группой ФСБ.
Десятки автоматов, пулеметов и даже гранатометов были нацелены на медузу, и выпускники средней школы мгновенно подняли руки. Ян даже хотел крикнуть: "Не стреляйте! Мы свои", - но вовремя сдержался.
Дело в том, что на их появление никто не отреагировал - ни быстро, ни медленно. Элитные бойцы продолжали пристально вглядываться в медузу, и их взгляды таинственным образом обтекали вышедшую из медузы троицу.
Ян подождал немного, а потом первый опустил руки и прошептал:
- Они нас не видят.
На это Паша Голенищев неожиданно ответил парадоксальным замечанием:
- А мы сами себя видим?
Медведев отнесся к делу более прагматически.
- И что нам делать? - спросил он.
- Пошли, - скомандовал Ян голосом заговорщика, отдающего приказ о начале переворота.
И они пошли, лавируя между бойцами трех слоев оцепления и резервных подразделений.
Их не видел никто. Ребята даже начали опасаться, что стали полными невидимками - и как же теперь жить? Но едва Пашка Голенищев остро захотел, чтобы его хоть кто-нибудь увидел, как это немедленно произошло, и десятка два людей в форме и в штатском бросились его ловить.
Пашке сразу расхотелось быть видимым, и его не поймали. Остальных тоже не поймали, и все трое благополучно вышли за внешнее кольцо, состоящее из мрачных омоновцев и железных барьеров.
Здесь, несмотря на раннее утро, имела место довольно большая толпа, и чтобы не пострадать в давке, ребятам пришлось приложить некоторое - небольшое, впрочем, - усилие, чтобы обрести видимость.
Тем не менее, толпа разнесла Яна, Сергея и Пашку в разные стороны. При этом Ян совершенно обнаружил, что без труда может сделаться сверхвидимым так, что все окружающие непроизвольно расступались перед ним. А Сергей и Паша почему-то не смогли воспользоваться этим свойством, и их в итоге слегка помяли - главным образом потому, что они шли навстречу основному потоку движения.
А внутри оцепления и в Объединенном Оперативном Штабе в Большом доме на Литейном се еще продолжали обсуждать странное сообщение из глубины кольца: будто бы там был обнаружен какой-то штатский, который в ответ на требование предъявить документы бросился бежать, а потом бесследно исчез.
Когда прилетел премьер, ему доложили об этом инциденте, но председателю Правительства было некогда заниматься такими мелочами.
Он вспомнил об этом происшествии, когда возник вопрос: каким образом юноши, пропавшие без вести, оказались дома, если их одноклассники своими глазами видели, как всех троих съела медуза. И ладно бы только одноклассники так ведь там была еще и милиция с пожарной командой.
- С этими ребятами надо срочно поговорить, - сказал премьер, и министр внутренних дел снова взял со стола сотовый телефон, чтобы отдать необходимые распоряжения.
6
Яна Борецкого поднял с постели назойливый телефонный звонок. Мать была мертвецки пьяна по обыкновению, так что Яну пришлось тащиться к аппарату.
Он вернулся домой рано утром, долго сидел на кухне, обдумывая ситуацию, несколько раз порывался вскочить и смотаться в парк - убедиться, что ночное приключение ему не приснилось, но каждый раз подавлял это желание, пил холодный чай и пытался утихомирить нервы.
Потом проснулся отчим, с которым Ян старался общаться поменьше. Поэтому он ушел к себе в комнату и лег. Но заснуть так и не смог. Отчим гремел посудой, а после хлопнул дверью и долго возился с замком, уходя на работу. В мозгу вертелись всякие мысли, потом встала мать и что-то бурчала нечленораздельно, то и дело вдруг взревывая: "Борецкий, ты дома?!" и все такое прочее.
В этом состоянии она всегда звала сына по фамилии. Он был единственный Борецкий в семье. Потомственного интеллигента Яромира Борецкого когда-то угораздило выйти замуж за женщину элементарной профессии - раздатчицу из университетской столовой. В те времена она была молодой и красивой. А потом молодость и красота куда-то исчезли, а на их место пришел хронический алкоголизм.
Когда Яромир Львович умер, его вдова нашла пару себе под стать и сменила фамилию, что очень своеобразно ее характеризует. Была Борецкая - стала Петькина. Хотела и сына переименовать, но он был уже в том возрасте, когда по закону положено спрашивать его мнение. А сын Петькиным стать не пожелал. И остался Яном Яромировичем Борецким.
И вот теперь Ян Яромирович Борецкий слушал пьяные выкрики Галины Иваны Петькиной и никак не мог заснуть.
Правда, у матери наверняка, было что-то припасено со вчерашнего дня, и через некоторое время крики смолкли. Но сон пропал окончательно, и Ян уже думал вставать, когда стал трезвонить телефон.
- Большой дом, КГБ слушает, - пробормотал Ян в трубку. Он хоть и не спал, но все-таки находился в замутненном состоянии - и вдобавок недавно перенял от классного чудака и хиппи Димки Маслова по прозвищу Шерлок дурную привычку хохмить по телефону, снимая трубку. Обычно он представлялся Смольным или Кремлем, но сегодня почему-то выбрал Большой дом.
У собеседника тоже обнаружилось чувство юмора, так как Ян услышал в ответ:
- Это из соседнего кабинета беспокоят. Министр внутренних дел России. Будьте добры Галину Ивановну.
- Ее нет дома.
- А с кем я разговариваю?
- А я с кем?
- Я уже представился - министр внутренних дел. Молодой человек, я звоню по серьезному вопросу, у меня мало времени и мне совершенно не до шуток.
от этого известия Ян слегка ошалел, но все-таки представился и обрадовал министра сообщением, что ни о какой медузе он, Ян Борецкий, слыхом не слыхивал, потому что всю ночь гулял с друзьями по набережным Невы, а потом первым поездом метро вернулся домой.