– Вы что, в полицию на меня заявлять решили? За что?
– Понятия не имею, за что, – Юля пожала плечами. – Заявлять, конечно, не стану, причин-то видимых нет. Просто попрошу их разобраться. Частным образом. Личность они установят, а там и штрафы организовать можно, и на лишение наскрести.
Она безбожно врала: конечно, ничем подобным заниматься Юля не собиралась. Знакомые в ГИБДД у нее, разумеется, были, но поверхностным знакомством дело и ограничивалось. Да и не пошла бы она в жизни ни к кому с подобными просьбами, даже к близким друзьям.
Но на Николая ее напор подействовал. Он растерянно заморгал – и теперь было видно, что этот испуг настоящий, а не наигранный.
– Я… я ничего плохого не хотел.
– А что хотели? Лучше говорите прямо.
– Заработать.
– На мне? Интересно, как?
– Уговорить вас под любым предлогом зайти в кафе «Богема», тут рядом. Сесть вместе за столик, прилюдно обнять… поцеловать, может быть.
– Ого! А если я, например, против объятий?
– Ну обычно девушки не против, – понурый Николай вдруг приосанился, но тут же снова сник.
Юля решительно отстегнула ремень.
– Кафе «Богема», говорите? Что ж, вперед!
Она рванулась так бесповоротно, что Николай не посмел перечить. Опустив голову, он понуро поплелся вслед за девушкой, а та, уже видя вывеску явно дорогого кафе, словно летела на крыльях. У самого входа Юля мельком оглядела себя в стеклянной двери. Как раз сегодня она впервые решила выгулять летнее платьице и легкие удобные туфельки – надоело вечно сидеть на пассажирском месте в кроссовках и безразмерном спортивном костюме.
– А ну-ка, выше голову, – скомандовала она Николаю. – Вы же меня соблазнять должны? Вот и соблазняйте, все по вашему плану! А счет я потом оплачу, не переживайте. Ну или денег с вас за занятие не возьму, хотя стоило бы вдвойне содрать.
Он выпрямился и кивнул, промолчав о том, что деньги за кафе, как и за весь спектакль в целом, ему уже перевели. Юля тем временем еще взглянула на свое отражение, расправила плечи, вскинула голову и ослепительно улыбнулась.
– Ну, проходите вперед, дамский угодник, – тихо сказала она сквозь улыбку. – И дверь мне придержите.
Зал в кафе оказался небольшим и светлым.
– Мы за какой-то определенный столик должны сесть? – уточнила Юля шепотом.
– Напротив окна, если не занят.
Нужный столик был свободен. Юля украдкой скользнула взглядом по стенам и углам. Сначала она ничего не заметила, но потом, приглядевшись внимательней, увидела в дальнем закутке Илью и Раису Леонидовну. В первую секунду она готова была рвануться к ним и спросить открытым текстом, что за цирк тут творится, но потом сдержалась. Ее хотели проверить? Отлично, получите-распишитесь!
– Вы кто по профессии? – ни на миг не прекращая улыбаться, спросила она Николая.
– Актер.
– Значит, целоваться на публике умеете? Прекрасно!
Раиса Леонидовна заметила Юлю и ее спутника еще с улицы. Молодец парнишка, не подвел, хотя она явно смутила его своим странным заказом. А девица-то как повелась – ишь, летит, вся сверкает и искрится! Хищница, точно.
Она подождала, пока молодые люди угнездятся за столиком и сделают заказ, а потом словно невзначай спросила сына, кивком указывая направление:
– Илюша, там не твоя ли знакомая? Только не поворачивайся резко, не надо. В зеркало посмотри.
И Раиса Леонидовна протянула серебряную пудреницу.
– Мам, ну что за… – начал было Илья, но она, поморщившись, потерла грудь слева, и сын покорно щелкнул замочком. Он посмотрел в пудреницу в самый удачный момент: в изящном серебряном зеркальце, словно в маленькой рамке, Илья увидел страстный поцелуй, достойный французского фильма с пометкой: «дети до шестнадцати лет не допускаются».
– Она? – невинно уточнила Раиса Леонидовна.
Сын, словно не слыша ее вопроса, защелкнул пудреницу. С полминуты Илья молча сидел, уронив голову на руки и глядя в стол, потом жестом подозвал официанта.
– Коньяк у вас есть?
– Илюша, ты что, ты же… – всполошилась Раиса Леонидовна, но сын оборвал ее с неожиданной резкостью:
– Такси вызовем.
– Только не волнуйся! Из-за этой шоферюшки? Да за тобой такие, как она, табунами бегают! Точнее, за квартирой нашей и дачей под Истрой. Где ты их только находишь, оборванок, – не выдержала она.
Илья молча хлопнул полбокала коньяка, тут же сам себе налил еще.
– Илюша…
– Мам, ты вообще знаешь, чья Юлька дочка?
– Откуда? Мы почти не говорили, пока ехали. О чем мне с ней говорить? Я пыталась вежливо расспросить о семье, но она только сказала, что без отца росла. Мне хватило, все понятно.