‒ Кажется, идут строительные работы, принцесса, ‒ говорит водитель. В передней части вагона вырезано небольшое окошко, предназначенное для связи между пассажиром и водителем.
‒ Я могу пойти пешком.
Мужчина выглядит встревоженным.
‒ До школы еще добрых несколько миль. Вы испортите обувь.
‒ Мои туфли будут в порядке, ‒ я открываю дверь. ‒ Я не собираюсь ни на концерт, ни на званый вечер.
Воздух кажется особенно свежим, когда я выхожу из кареты, хотя знаю, что качество воздуха в столице хоть и намного лучше, чем в фабричных городах, но ни в коем случае не является идеальным. Вереница экипажей и повозок на улице убеждает меня, что решение сойти было правильным. Церемония может закончиться, если я продолжу ждать в карете. Звон колокольчика заставляет меня оглянуться. К моему величайшему удивлению, мимо меня проезжает мужчина на велосипеде. Велосипеды. В Ателии есть велосипеды.
‒ Сэр! ‒ кричу я, размахивая руками. ‒ Вы не подскажете, где я могу его арендовать?
Мужчина останавливается. Из-за пробки он все равно не мог далеко уехать.
‒ Арендовать что?
‒ Велосипед…
‒ Велосипед — вот как вы это называете, да?
Я бегу к нему.
‒ Я спешу, и если поблизости есть прокатный магазин…
Он хмурится.
‒ Леди не ездят на бисиклетах. (В Ателии велосипеды называют «бисиклет», сама же Кэт называет их велосипед так как она из нашего мира)
‒ Эта леди может, ‒ говорю я не задумываясь.
‒ Разве вы не знаете, что это опасно?
Я делаю глубокий вдох, борясь с желанием возразить, что если это опасно для женщин, то это опасно для всех. Уже сейчас вижу новую проблему, маячащую на горизонте — убедить мужчин, что женщины могут ездить на велосипедах.
‒ ПОШЕВЕЛИВАЙСЯ! ‒ кричит позади нас краснолицый мужчина. ‒ Ваши разговоры задерживают движение!
* * *
Пыхтя и задыхаясь, я прибываю в «Принцесс-колледж» с опозданием на целый час. Ноги превратились в лапшу, слишком долго варившуюся в кипятке — сколько времени прошло с тех пор, как у меня была приличная тренировка? В Ателии единственная тренировка, которую я могу получить — это долгие прогулки в саду. Корсет и юбки мешают делать что-то более энергичное. Если бы я не увлеклась, слушая рассказ Мейбл о леди Гвендолин, я уехала бы из дворца пораньше. Пробки на дорогах становятся все более частым явлением, что связано с быстрым развитием городов.
Школа выглядит точно так же, как я ее помню. Высокие железные ворота ведут в небольшой передний двор с дорожкой, которая ведет к величественному историческому зданию из желтого кирпича. Как и большинство ухоженных таунхаусов в столице, здание может похвастаться высокими арочными окнами и искусно вырезанной дверью с двойными латунными кольцами. Я одергиваю юбки, поднимаюсь по лестнице и вхожу в здание. В классах пусто, в зале тихо. Думаю, это потому, что все на церемонии вручения дипломов… где же она? Лезу в карман, но нет, я оставила приглашение в комнате. В спешке забыла взять с собой открытку.
‒ Кэт! ‒ как раз в тот момент, когда иду по другому коридору ко мне спешит молодая женщина. ‒ О, как я рада тебя видеть! Я ужасно скучала по тебе, ‒ Элли обнимает меня, и я чувствую запах сирени и первоцветов. Когда она отстраняется, замечаю на ней красочный корсет, слегка расплющенный от наших объятий. Она выглядит еще красивее, чем в последний раз, когда мы виделись, хотя, честно говоря, это потому, что она может позволить себе хорошо одеваться. Ее волосы аккуратно обвиты ниткой жемчуга, а пастельно-розовое платье подчеркивает ее цветочную красоту. Оно гораздо лучше ее унылой темной униформы горничной.
‒ Я тоже по тебе скучала, ‒ говорю я с чувством вины. Эдди занял так много места в моей жизни, что у меня не было времени думать о друзьях. ‒ Как твои дела с тех пор, как ты вышла замуж за Генри?
‒ Вначале все было лучше, чем я себе представляла, ‒ говорит Элли, и ее лицо озаряется милой улыбкой. ‒ Но он так занят путешествиями, что я почти не вижу его.
‒ Почему? ‒ Генри даже не избран депутатом в этом году. ‒ Что он задумал? После всего, через что ты прошла, я думала, что он успокоится и будет наслаждаться семейной жизнью с тобой.
‒ Его высочество поручил ему пару проектов, связанных со здоровьем. У Генри есть лицензия врача, но даже если он станет практикующим врачом, он все равно будет ужасно занят.
Помнится, Эдвард упоминал, что хочет занять Генри, хотя я не ожидала, что он даст своему кузену столько работы. Или, может быть, Генри действительно чувствует себя плохо из-за потери места в парламенте и нуждается в напряженной работе, чтобы отвлечься от разочарования. Особенно если его мать, леди Петуния, недовольна им.