— Вооружитесь терпением, — сказала она. — К несчастью, я разгневала королеву, напомнив, что она давно не писала принцессе, забывает Бари.
— Это чистая правда, — пробурчал Паппакода. — Материнские советы для нее ничто. Вы слышали?
Алифио имеет право войти к ней в любое время дня. Может быть, она хочет сделать его и бургграфом?
— Не знаю, — солгала Марина. — Но он сумел завоевать признание ученых людей в Академии и королевских секретарей. Мы должны потолковать о наших делах с глазу на глаз. Выдастся минутка, я приглашу вас, потолкуем за бутылкой вина. А теперь ступайте к ней. Приготовьте нужные бумаги, она хочет их посмотреть после завтрака.
Но Бона этим не ограничилась: она подробно изучала все документы, брачный контракт, грамоты о пожалованиях. Паппакода одну за другой подавал бумаги, королева со вниманием склонялась над ними, а потом одну за другой бросала на пол. Вначале пыталась в них разобраться, а потом потеряла терпение.
— Что это такое? — восклицала она гневно. — Пустое! И это тоже пустое. №еп!е! По записям я должна была получить земли, принадлежавшие польским королевам. А это жалкие бумажки, которые надо выбросить! Дарованные земли — смешно даже: Радом, Хенцины, Ленчица, Лобзов и Конин.
Конин? Есть там хотя бы приличные кони?
— Нет, ваше величество. Об этом ничего не было сказано.
— Стало быть, Конин без коней. Далее. Клодава и Иновроцлав. Мало. Очень мало. Вы хотя бы сказали, что я недовольна?
— Да, государыня. Но помнится мне, что не так давно его величество пожаловали нам земли и за пределами Короны, все Пинское княжество, Кобрин и Клецк.
— Где находятся эти земли?
— На востоке, ваше величество.
— В Великом княжестве Литовском?
— Да. Земли обширные, от Гродно до Ковно, два огромные старосте а на Руси, в Подлясье и на Волыни.
— На случай войны с Орденом — земли эти подвергнутся нападению?
— Если князь Василий не выступит в то же время, если татарские орды не двинутся на Волынь…
— Довольно, — прервала она. — Слишком много «если». Будем считать, что война захватит только северную часть Польши, Поморье и Гданьск. Чего тогда стоят мои обширные владения в Литве и на Волыни?
— Ваше величество… Как я слышал, это лесные края, оттуда можно вывозить меха, лес, воск.
Бона задумалась на минуту, смягчилась.
— Девственные леса… Мачтовые сосны… Таких в Италии нет. Bene. Я люблю охоту. Всегда мечтала померяться силой с волчьей стаей. Услышать волчий вой.
— В этих вековых лесах множество зверья, — торопливо поддакивал Паппакода. — Даже водятся медведи.
Она успокоилась, повеселела.
— Да? Наконец-то что-то любопытное. Я поеду туда и устрою охоту на страшного дикого зверя.
— Герцогиня Бари была бы против этого, — возразил он неосторожно.
— Неужто?
— Но, ваше величество… На охоту, с копьем, после недавних родов… Это тяжело…
— Неужто? — уже явно насмешничала она.
— Мелкий зверь: лисы, зайцы, на них легче охотиться… — прервала она. — Я сказала: буду охотиться на дикого зверя! Дикого. Рпто — у моей дочери отменные няньки. — зачем мне копье? У меня есть аркебуз, дар французского короля. Отличное ружье, стреляет на диво метко. С ним можно идти на самого большого литовского медведя.
Паппакода привел последний довод:
— Оленя можно застрелить и под Краковом. В Неполомицах.
Бона засмеялась, словно бы соглашаясь.
— Олень только этого и ждет! Станьте вон там, синьор Паппакода. Дальше, еще дальше. — Она прицелилась, словно собираясь выстрелить. — Пиф! Паф! И ваших рогов как не бывало.
Вконец обозленный Паппакода гордо выпятил грудь.
— Я не женат.
— Пока нет. Но польки bellissime! Право, уж лучше мне охотиться на медведя… — смеялась Бона, но, взглянув на бумаги, неожиданно изменила тон. — На сегодня довольно. Можете забрать грамоты и бумаги. Подождем, пока король не вернется из похода… А пока что старайтесь разузнать побольше о дарованных мне землях.
Наступило жаркое лето, и даже вечно дрожавшая от холода Марина соглашалась, что в Польше оно буйное и прекрасное. Маленькая королевна целые дни гуляла возле замка, среди цветов и трав, а в ночь на Купалу без страха глядела на зарево горящих костров, бившее в окна. Бона, год назад, вскоре же после приезда побывавшая в замке в Неполомицах, не видела, как здесь справляют праздник Купалы, как пускают по реке венки, и теперь с превеликим любопытством глядела с галереи на костры, золотыми точками обозначавшие берега реки.