— Мне жаль, что я заставила вас всех пройти через это… Это эгоистично с моей стороны — испытывать чувства более чем к одному мужчине, — говорит Лана, в ее голосе смешались извинение и вызов.
Я не могу удержаться от хихиканья, и этот звук удивляет даже меня. Она явно не ожидала такой реакции, судя по тому, как она вскинула на меня бровь.
— Что? — Требует она.
— Это не эгоизм, Лана. Это… нормально, в сложившихся обстоятельствах, — говорю я, хотя часть моего сознания вздрагивает от этого признания. — Сложно, но нормально.
— Нормально? — Повторяет она, на ее лице написан скептицизм. — С каких пор хоть что-то в нашей жизни стало нормальным?
— Справедливое замечание, — ухмыляясь, соглашаюсь я. — Но действительно, кто скажет, что для нас нормально? Мы не совсем обычные соседи.
— Представь, если бы мы были. Соседские барбекю были бы… интересными.
— Утверждение года, — говорю я в ответ. — Ты с пистолетом на бедре подбрасываешь бургеры, а я слежу за тем, чтобы салат не испортился.
— А Роман? — Спрашивает она с озорным блеском в глазах.
Я фыркаю.
— Роман будет очаровывать всех бабушек и, возможно, уйдет с большим количеством телефонных номеров.
Хихиканье Ланы — явный признак того, что я попал в точку.
— А Григорий? Какова его роль в нашей пригородной фантазии?
— Он будет загадочным соседом, о котором все интересуются, но боятся с ним заговорить. Появляется на мероприятиях, стоит в углу с рюмкой и исчезает, не попрощавшись, — размышляю я.
Она кивает, улыбаясь.
— Может быть, нам было бы… легче, если бы мы были "нормальными", понимаешь?
— Что ты имеешь в виду под "нормальными"? — Спрашиваю я, хотя понимаю суть ее вопроса. — Нормальность у всех разная.
Она выдыхает.
— Как обычная гребаная семья, которую показывают по телевизору. Никаких бессонных ночей с мыслями о том, не следит ли кто-нибудь за твоей спальней со снайперской винтовкой… это нормально, понимаешь? Или… счастливая семья.
Я делаю паузу, обдумывая ее слова и мир, который они вызывают в воображении — мир, настолько далекий от нашего собственного, что может оказаться выдумкой.
— Не знаю, как насчет снайпера, но… счастливая семья в наших условиях все еще возможна.
— И как мы этого добьемся?
— Безупречным планированием, конечно, — язвительно отвечаю я. — И, возможно, сокращением нашей еженедельной нормы взрывов.
Лана ухмыляется, закатывая глаза.
— О, точно, ведь взрывать вещи, это такая рутина. Как я могла забыть?
— И давай не будем забывать о регулярных семейных ужинах, — продолжаю я. — Ничто так не говорит о "нормальности", как споры о том, кому достанется последний кусок чесночного хлеба.
— А, значит, путь к счастливой семье лежит через чесночный хлеб. Понятно. — Ее тон легкий, но в ее взгляде я уловил что-то более мягкое и задумчивое.
Может, мы и не нормальные по меркам общества, но это не значит, что мы не можем найти счастье, удовлетворение… семью, по-своему.
Затем, нарушив молчание, Лана говорит:
— Знаешь, вчера я почувствовала ее толчок.
— Ее? Это будет девочка?
Лана кивает, на ее губах играет слабая улыбка.
— Я чувствую, что будет. Не знаю… просто предчувствие.
Я протягиваю руку и осторожно кладу ее на живот Ланы, ощущая любое движение. Проходит мгновение, потом еще одно, пока наконец я не ощущаю легкое трепетание на своей ладони.
— Вот она, — бормочу я, не в силах оторвать взгляд от вида моей руки, лежащей на животе Ланы.
Лана накрывает мою руку своей, переплетая наши пальцы.
— У нее будет чертовски интересная история о том, как она появилась на свет, — говорит она с язвительной усмешкой.
Я тоже не могу удержаться от смеха, представляя, какими глазами будут смотреть на нас люди, если мы когда-нибудь осмелимся рассказать всю правду без прикрас.
— Это еще мягко сказано. Ты можешь представить нас на родительском собрании?
— О боже, нет, — простонала Лана, решительно качая головой. — Ее бедной учительнице понадобилась бы интенсивная терапия после того, как она услышала бы о наших карьерных путях и семейных отношениях. — Спасибо, что… ну, знаешь, успокоил меня без того напитка, который, как я думала, мне нужен, — говорит Лана, и в ее голосе появляется новая легкость.
— О, ничего особенного. Я просто использовал свое обычное обаяние и остроумие. Срабатывает всегда.