— Так для чего был этот поцелуй? Пытался отвлечь меня от задания? — Поддразниваю я, мое сердце бьется чуть быстрее, ожидая его ответа.
— Просто чтобы тебе было за что бороться, — спокойно отвечает Григорий, и его голос звучит в трубке, отчего на моих щеках появляется румянец.
— О, как будто мне нужны еще причины, — отвечаю я, и шутка разряжает тяжелый воздух. — Но я приму это как мотивацию.
— Хорошо. Потому что, когда все закончится, я могу потребовать реванша.
— Обещания, обещания, Григорий. Давай сначала убедимся, что мы все вернемся целыми и невредимыми, — напоминаю я ему, и серьезность ситуации вновь дает о себе знать.
— Обязательно, — уверяет он, и я ему верю. — Только не забудь приготовить для меня улыбку.
Я подумаю, — отвечаю я, и переговорное устройство разражается нашим общим смехом, прежде чем мы снова переключаемся на текущую задачу, и наш мимолетный момент связи укрепляет мою решимость. — Что ты видишь?
Голос Григория стал деловым, солдат взял верх.
— Периметр тихий. Слишком тихо. Мы приближаемся с восточного крыла, используя прикрытие старого склада как слепую зону. Люди Переса, похоже, расслабились, не ожидая нас.
— Будь начеку. Возможно, они притворяются, — советую я, сканируя цифровую карту, расстеленную на моих коленях. Схема склада вытравлена в моем сознании, каждая точка входа и выхода, каждое возможное место засады.
— Мы на позиции, — сообщает Григорий после напряженной минуты, которая тянется все дольше. — Команда Луки на западной стороне, готова создать диверсию по твоей команде.
Я делаю глубокий вдох, чувствуя всю тяжесть момента.
— По моему счету. Три… два… один… метка.
Наступившая тишина оглушительна, как затаенное дыхание в ночи. Затем, в отдалении, раздаются приглушенные звуки хаоса.
22
ГРИГОРИЙ
Врываясь в здание, я меньше всего ожидал попасть в чертову вольницу. Перес и его головорезы уже воюют с другой фракцией. Хаос, который мне обычно нравится, но не тогда, когда у меня есть дела поважнее.
— Григорий, докладывай, — раздается резкий, прорезающий шум голос Ланы по внутренней связи.
— Зашел на чертову вечеринку, — ворчу я, отступая в сторону, когда шальная пуля впивается в стену, где несколько секунд назад была моя голова. — Перес занят тем, что разрывает свой дом на части.
— Убирайся оттуда, пусть они сами прореживают свои ряды, — приказывает она. Логично. Зачем пачкать руки больше, чем нужно?
Я указываю людям, и мы отступаем назад, обходя стороной заварушку. Здесь каждый сам за себя, и хотя очень хочется вступить в бой, Лана права. У нас другая миссия.
Хаос остался позади, и я сосредоточился на поставленной задаче.
— Удерживайте позицию. Дайте мне знать, когда выдвигаться, — говорю я, сканируя глазами любую возможность, любую слабость, которой мы можем воспользоваться.
Голос Ланы — надежный маяк.
— Оставайся в безопасности. Ты нужен нам целым и невредимым.
На моих губах появляется ухмылка.
— Я так и планировал. — Потому что, когда все закончится, у меня есть кое-кто, кто должен взять реванш. И я намерен его получить.
Оказавшись за пределами хаоса, мы попадаем в тускло освещенный коридор, похожий на полуразрушенный склад, превращенный в импровизированную крепость Переса. Судя по звукам выстрелов и крикам, доносящимся изнутри, мы наткнулись на борьбу за власть, группировки внутри разрывают друг друга на части. Попасть сюда было слишком просто, и это не дает мне покоя. Подстава? Или просто глупое везение с нашей стороны?
— У меня плохое предчувствие, — бормочу я, сканируя глазами столпотворение в поисках Джулии.
— Оставайся здесь с остальными, — говорю я Луке, приняв решение. Хаос внутри может сработать нам на пользу. — Я пойду искать Джулию. Врываться туда всем вместе слишком рискованно. Мы можем спугнуть их, а жизнь Джулии не подлежит обсуждению.
Лука хватает меня за руку, его беспокойство очевидно.
— Нет, ты не можешь идти туда один!
— Если что-то пойдет не так, я вызову вас всех через интерком. Будет лучше, если кто-то из нас проберется туда сейчас, пока они отвлечены, — возражаю я, стряхивая его хватку. — Это наш лучший шанс вытащить ее, не превратив все в кровавую бойню.
Лука хмурится еще сильнее, и черты его лица становятся жестче.
— А что скажет на это Лана?
Прежде чем я успеваю ответить, по внутренней связи раздается голос Ланы, четкий и властный.
— Ребята, какова ситуация?