Она отмела этот довод:
— Пустые слова. Его сиятельство водит нас за нос.
— Ты права. Это не подарок. Это угроза. Своей спекуляцией мы нанесли ущерб королевской торговле. Кроме того, пустили с торгов оружие Его Величества. Если я сам не поступлю и корабль свой не поставлю на мексиканскую службу, вице-король просто реквизирует и конфискует всё наше имущество.
Исабель поняла, какую важную вещь он сказал ей. Их же удача могла разлучить их...
— Даже если бы мы могли теперь выйти в море, — заметила она, — то не для того, чтобы возить чужое серебро, а чтобы найти Соломоновы острова!
— За славу надо платить! — попробовал пошутить он. — Когда я вернусь, у нас будет пятьдесят тысяч дукатов на экспедицию.
— Когда мы вернёмся! — будто бы невзначай поправила она.
Исабель старалась подладиться под рассудительный тон Эрнандо, но видно было, как она взволнована.
— Исабель, если ты поедешь со мной, наша фактория здесь, только что открытая, погибнет. Никто, кроме тебя, не сможет заниматься амбарами на континенте. Ты мне нужна здесь.
— Братья смотрят за нашими делами.
— Братья твои в Азии. А ты должна вести дела в Акапулько.
Она вспыхнула:
— Так что, в марте ты уже отплываешь? Через неделю? Не может того быть!
Он не стал её поправлять: ведь «Сан-Херонимо» должен был поднять якоря в воскресенье. Им оставалось два дня.
На самом деле соглашение с вице-королём было заключено уже давно.
Много недель Эрнандо выводили из себя эти споры во дворце, так противоречившие его планам. Но, хотя перспектива вернуться одному в Манилу была ему столь же тяжела, как и ей, он сделал выбор и в конечном счёте признал, что это выгодно.
Эрнандо был мореплавателем и искателем приключений. Отступиться, не потеряв чести, он не мог. Неподчинение приказу вице-короля в его глазах было подлостью. Изменой долгу, которую никак не оправдать безумной любовью к женщине.
Так или иначе, выбора у него не было. Кроме того, от него потребовали строгой тайны. Тут ему послушаться было нетрудно. Он слишком боялся яростных протестов Исабель, чтобы не уклониться от них во время сборов.
Малейшее разногласие с ней, малейшая критика казались ему подрывом основ. Их любовь покоилась на единомыслии. Эрнандо нуждался в её безусловной поддержке.
Когда ей что-то не нравилось, она наказывала его упрямым молчанием, на которое он отвечал потоком вопросов и упрёков. До сих пор им всегда удавалось одолевать свой гнев, возвращаться друг к другу, сходиться на середине. В конце концов она всегда просила у него прощения за то, что не могла объясниться сразу.
На сей раз он боялся, что ему придётся уйти в море, а она так и не раскроет рта. Как объявить ей, что он разрывает их союз по конкисте, оставляет её одну?
От этой разлуки ему самому было слишком больно, чтобы сносить попрёки и молчание...
И он решил молчать сам. Как будто ужас положения открылся ему одновременно с ней. В последний момент.
Она мрачно поглядела на него:
— Почему ты притворяешься? Почему не говоришь правды? Почему не признаешься, что уже всё обдумал?
— Откуда у тебя такие мысли?
Эрнандо ей лгал. Она это чувствовала.
— Ты уже несколько недель тайно готовишься к отплытию!
Она дрожала всем телом. Он попытался обнять её.
— Ты же прикрываешь наш тыл, — прошептал он, — стоишь на часах...
Она резко вырвалась.
— Откажись!
— Невозможно. Королевская служба.
В дверь постучали. Она взяла себя в руки. Это была Инес.
Посторонившись, индианка пропустила в комнату донью Эльвиру. Одного взгляда чтице хватило, чтобы понять: она прервала первую семейную сцену этой пары, так хвалившейся своим благополучием.
Донья Эльвира слегка присела. Теперь она всегда держалась холодно и принуждённо.
— Сеньор Кирос просит у Вас приёма, сеньора.
— Что ему нужно?
— Сеньор Кирос желает просить Вас отпустить его и дозволить попрощаться с Вами.
— Пусть подождёт.
Эльвира снова сделала реверанс и удалилась.
Инес в дверном проёме не сдвинулась с места.
— Дай мне две минуты!
Голос был почти умоляющий. Инес послушалась. Она не знала, что так потрясло её хозяйку, но понимала, что тут речь не о двух минутах — Исабель и вечности не хватило бы, чтобы прийти в себя.
Кирос с моряцкой шапкой в руках ожидал в передней. Он приказа отплыть на Филиппины не получал. Это хорошо. Миссия отвлечёт капитана Кастро от помыслов об экспедиции по следам аделантадо. Она его займёт на год, быть может — на два или три.