Она метнула хора, и женщины снова склонились, изучая расклад. Как и в первый раз, один вариант предстал убедительнее других.
– Нет.
Инэвера кивнула Асому, подтверждая сказанное Чавис, но поняла, что сын ей не поверил.
– Если не можешь остаться, отведи свое племя в Водоем Эверама, – сказал Асом. – Прекрасные земли, много воды, а зелени – как в Даре. Я отдаю тебе эти края во имя Эверама.
Альэверан мотнул головой:
– Забрать их, когда вот-вот растают воды и рыбаки возобновят набеги? Я не стану буфером между тобой и землепашцами, после того как они разгромили войска твоего брата. Бери их сам, а нам оставь Дар Эверама.
– Скорее я возьму твою голову! – прорычал Асом.
– Прямо сейчас и попробуй, – сдерзил Альэверан. – Или отпусти нас с миром, и мы станем последним оплотом перед полчищами Най.
Глава 10
Дела семейные
334◦П.◦В.
«Поберегись, сестра, – показала пальцами Джарвах. – Я никогда не видела Дамаджах в таком гневе».
Когда Дамаджах ворвалась в комнату, Ашия успела обрести центр благодаря Каджи, который мирно сопел в своей подвеске. Окна были зашторены, и аура Инэверы искрилась и потрескивала в свете Эверама.
– Он выследил моих близких, – процедила она.
Ашия склонила голову набок. Ее близких? В конце концов, Ашия и ее сестры по копью приходились Инэвере племянницами. Избавитель сгинул, Джайана убили, а Асом восседал на троне. О ком она говорит?
– Прошу прощения, Дамаджах, но я не понимаю.
Инэвера посмотрела на нее. Взгляд Дамаджах был тяжел неизменно, но сейчас он горел таким огнем, что Ашии захотелось отвернуться.
– Мои родители, Манвах и Касаад, еще живы, – ответила Дамаджах. – До недавних пор они жили на базаре инкогнито. Даже Избавитель узнал о них только перед самым падением.
Ашия моргнула. Она и ее сестры по копью следовали за Дамаджах по пятам, но получалось, что даже они едва ее знали.
– Асом нашел их и взял в заложники, – докончила Ашия.
– О них знал Кашив, телохранитель дама Бадена. – Инэвера сплюнула, от ее ярости Мича даже подскочила. – Мне надо было убить его давным-давно.
Дамаджах покачала головой:
– С этим нельзя мириться. Как только солнце зайдет, возьми своих сестер по копью, ступай в крыло моего сына и разыщи их.
Ашия прикрыла рукой Каджи:
– Я не могу взять сына в крыло Асома. Мича и Джарвах…
Глаза Дамаджах сверкнули, аура разгорелась, и скоро на нее стало больно смотреть. Боясь ослепнуть, Ашия выставила ладонь.
– У них. Моя. Мать. – Каждое слово Дамаджах уподобилось удару хлыстом. – Я достаточно долго терпела твое непокорство, шарум’тинг ка. Ты не пошлешь сестренок одних навстречу опасности. Ты сделаешь по-моему. С Каджи ничего не случится, он останется с бабушкой в Каземате.
Ашия пала на колени и уперлась ладонями в пол. Склонившись, она коснулась между ними пола лбом:
– Да, дамаджах.
– Асом дал основания полагать, что они в королевских покоях, – сказала дамаджах. – Он, несомненно, желает поближе познакомиться с дедом и бабкой. Начни поиски оттуда и размести в его палатах хора-камни, чтобы мне было все слышно.
– Слушаюсь, Дамаджах, – кивнула Ашия.
– Когда найдешь, доложи мне, и я выведу их сама.
Услышав это, Ашия в ужасе вскинула глаза. И снова зажмурилась – аура Инэверы продолжала пылать.
– Дамаджах! Тебе нельзя так подставляться!
– Такова инэвера, – ответила дамаджах.
Ашия пробралась потайными ходами в подземный дворец Дамаджах, только недавно врезанный в нутро холма, на котором стоял дворец герцога землепашцев.
Гладкие скальные стены светились меточным светом; символы, бежавшие по ним, защищали и от демонов, и от смертных. Здесь Дамаджах отправляла самые секретные магические ритуалы и хранила самые ценные сокровища.
– Черное сердце Най! – разнеслось по проходу. – Да есть ли тут кто-нибудь хотя бы с горсткой мозгов? Я же сказала – яблочный сок!
«Не в том настроении?» – спросила пальцами Ашия у евнуха, охранявшего вход.
«Она всегда в одном и том же», – показал пальцами страж.
Ашия вздохнула и обрела центр, перед тем как распахнуть дверь. Покои Кадживах были просторны и роскошны, слуги выполняли любой ее каприз. Сейчас они стояли на коленях со страхом в аурах.
– Святая мать, – сказал один, – в зеленых землях не сезон для фруктов. Их не сыскать во всем Даре Эверама.
Кадживах набрала в грудь воздуха для громового ответа – несомненно, ужасного, но заметила на пороге Ашию, и ярость улетучилась на выдохе. Она простерла руки и бросилась к ней:
– Дай мне его!