— Мг-мг, — Рубеус не знал, как на это реагировать. — Это не совсем то, о чём был вопрос, но тоже вполне достаточное описание… Гарри? Не хочешь теперь и ты ответить?
— С красной помады. Всё началось с красной помады. Я сначала, если честно, увидел эти губы… А уже потом их обладателя. Я был обескуражен и покорён этими изгибами… Тогда, в свои тринадцать, едва ли я знал такие слова, — пошутил Поттер, но глаз от Драко не отводил, от его губ, поднимаясь к глазам, а потом снова опуская взгляд на губы. — Но было именно так. Ты мне показался очень хрупким и, вместе с тем, абсолютно несгибаемым. То, как ты носил эту помаду… Как скользил невидящим взглядом по всем, кто выражал своё недовольство, удивление или интерес… И сам по себе тот факт, что ты ответил мне, улыбнулся, заговорил… Это был как рождественский подарок… Это было уау! Я чувствовал себя особенным. У-ни-каль-ным… В то время я совсем не стремился заводить друзей. Не видел вокруг себя никого, кого захотел бы назвать другом. А ты, Драко Малфой, ты… Был таким, что невозможно было не… — он замялся, будто не мог правил но подобрать слова. — Не захотеть тебя, понимаешь… Ты же звезда, ты… Светишься… И в мои тринадцать ты стал первым человеком, которому я захотел открыться, впустить в свою жизнь друга… Внести в неё эту красную помаду на тебе… Это яркое пятно… Этот свет… Ты стал моим первым, и, как мы видим сейчас, вечным другом, — к концу его речь стала чуть печальнее, но он всё ещё улыбался. — Вот с этого всё и началось… — он вздохнул, тяжело и как-то обречённо. Но не закончил. Он определённо был на своей волне, и вместе с тем, его на этой волне всё ещё несло. Будто всё предыдущее молчание было лишь для того, чтобы накопить мысли, а сейчас никто и ничто не могло запретить ему высказать их. — Не надо, мистер Хагрид, ваших комментариев, что это всё о нём… Посмотрите на него, всё всегда о нём, мистер Хагрид… Всё всегда о нём, он же Мистер_Королева_Драмы… И он — мой вечный друг. Не важно, кто и что о нём пишет или говорит, не важно, что вы все думаете о нём, или думаете, что знаете о нём. То, что я знаю о нём, то, что я вижу в нём… Он кошмарен, ужасен, истеричен, инфантилен и катастрофически эгоцентричен. Что не мешает ему быть наивным, чутким, благородным и честным, добрым в такой степени, что я иногда боюсь за него. Поэтому, Томми, мы всё ещё друзья. Поэтому, Кисси, мы не стремимся к взаимному уничтожению. Мы уважаем друг друга за те достоинства, которые вы, может, и не видите даже сквозь объективы камер, и мы знаем о недостатках друг друга достаточно, чтобы не удивляться им, не циклиться, не цепляться за них. Мы выбрали дружбу, принимая всё. Не желая переделать или исправить. Поэтому развод не стал концом. Мы просто пошли другим путём. То, что мы не смогли построить семью, вовсе не значит, что мы не можем построить что-то другое. Посмотрите… Ваш Центр работает и принимает новых подопечных. В Майами появилось несколько групп поддержки детей с особенностями развития, курсы по преодолению страхов с помощью рисования… Здесь работает моя школа, и половина её — это заслуга Драко. Сколько замечательных вещей мы создали вместе, просто потому, что сами выбрали не воевать! Не обижаться. Это ведь пустое…
Драко видел ясно как белый день, что Гарри говорит всё это про себя. Он не обманывался, думая, что Поттер находится в плену иллюзий о том, как Мистер_Королева_Драмы относился к их дружбе. Зная его вдоль и поперёк, Гарри точно осознавал, что Драко просто проебал их дружбу, променял её на Тео. На свою счастливую розовую картинку. Гарри говорил о себе. Но давал Малфою шанс всё сделать правильно. Только Драко не мог выдавить из себя ни слова.
— Так, ребята, время подошло к концу. Я знаю, что многие из вас ещё не высказались. Не думайте, что вас пронесло. Гарри, Драко, думаю, что следующий сеанс мы вполне можем провести без вас, потому что продолжим сегодняшнюю тему, по которой вы оба уже отработали. Всем спасибо, жду вас в четверг.
Поттер вылетел из зала, даже не попрощавшись со всеми. А Драко завис где-то в своих мыслях. Гарри дал ему шанс на прежнюю дружбу? Или это всё было для них — для ребят, которым нужно было всё это услышать. И откуда это всё в Потти_21_Потти? В мальчике, который катается на скейте?
Всю следующую неделю контент Гарри был словно случайным. И Драко знал, что это потому, что сам Поттер не в порядке. Но лезть не решался. В конце концов, может, ему показалось, что Гарри снова протянул ему руку дружбы. В конце концов, может, Гарри тоже нужно время.
Он не знал, что происходит в жизни Поттера. Только надеялся, что он действительно сильный, что он справится. И очень хотелось сейчас поддержать. Только имел ли он на это право? Лезть? И не сделает ли он только хуже? У Гарри есть парень, Колин. Они в отношениях уже долго, и скорее всего, у Потти есть с кем утешиться. Есть кому рассказать о своих проблемах. О себе он такого больше сказать сейчас не мог.
Герм была всё ещё в аврале. У неё соревнования на носу, и Драко обещал, что будет на них. Отвлекать её не хотелось. Панс снова ушла с головой в отношения. И это было даже хорошо. Драко всё своё время отдавал занятиям с Седриком, и с удовольствием отмечал, что у него неплохо получается. Даже очень. Сам он себе нравился, по крайней мере. Дни проходили размеренно, расписание было ненапряжным, и Драко расслабился. Зря.
Невилл уехал на континент — что-то связанное с работой, и Панс зажала Ледышку в угол. Пересказывать ей содержание сеансов Малфой просто не мог, но её рвение узнать о его отношениях с Гарри, было похожим на клещи. И пришлось делиться. На этот раз за бокалом мартини.
— Панс, ты язва.
— Мг. Я росла на твоих блогах. Что-то новое скажи… Например, ты уверен, что Гарри тебя больше не…? Что точно — дружба… И не большее… — заветное слово она будто боялась произносить после их прошлого разговора.
— А как можно быть в этом уверенным? Если мы так и не поговорили толком. Если честно, это какой-то абсурд. Я — поганое ссыкло, а ему это просто не нужно. Что наводит на некоторые мысли, если ты ещё способна к логическому мышлению. На сеансах мы душу друг другу приоткрываем, а вне публики… — Драко беспомощно развёл руками. Его язвительность была абсолютно точно защитной реакцией, и то, что сам Малфой это понял, однозначно свидетельствовало, что сеансы с Рубеусом не проходят бесследно. После паузы он снова заговорил, уже отвечая на свой внутренний вопрос, — Я не хочу. У него есть Колин. И если бы он хотел мне что-то сказать… Если бы у него было, что мне сказать, он бы сказал. Это же Потти… Так что я руководствуюсь тем, что он говорил на сеансах. И из последнего из них я делаю вывод — он протянул мне оливковую ветвь. Я не полный дебил, чтобы ей не воспользоваться, но и навязываться я не буду. Плохой мир лучше хорошей войны.
— Но вы ведь и не дружите! — непонимающе, возмущённо парировала Панс. — Вы не общаетесь! Эти ваши фуэте в блогах — это какая-то симуляция. Если бы вы остались друзьями, вы бы тусили вместе. А так… Бред какой-то!
Драко обнял себя руками и кивнул.
— Согласен, бред. Только я честно не знаю, о чём с ним говорить… Я же не полный дебил, чтобы рассказывать ему о Тео, а о видеоконтенте мы и так разговариваем. Если можно так сказать… Так что… Что есть…
— И ты не скучаешь? — она прищурилась, будто подначивала парня на какое-то признание. Или хотя бы на то, чтобы задаться этим вопросом. Но Малфою не требовалось подсказки, он и так думал об этом без остановки, хотя и не признавался себе в этом.