А поскольку беда редко приходит одна, то выяснилось, что еще 20 мая маршал де Рьё заключил соглашение с виконтом де Роган (Rohan) о том, что два сына виконта получат в жены дочерей Франциска. Анна сообразила, что после смерти любимого отца, ей уготована незавидная судьба – насильственный брак.
Какое-то время хрупкое равновесие удерживалось под строгим контролем главного казначея, но как долго это могло продолжаться? В конце концов, Ланде отправил в Ансени армию, чтобы укротить мятежников. Во главе войск он поставил внебрачного сына Франциска II Франсуа д’Авогур (Francois d’Avougour), символизируя этим герцогскую власть. Однако в Ансени произошло неожиданное – для Ланде: армия, присланная с целью приструнить зарвавшихся бретонских дворян, перешла на их сторону. Это произошло 24 июня 1484 года.
Главный казначей оказался лицом к лицу с реальной угрозой. 30 июня он положил на стол герцога декларацию, в которой все мятежные дворяне были бы признаны преступниками, которых требовалось посадить под стражу, а их имущество конфисковать.
Этот шаг был глупым, ибо даже Франциск увидел, насколько его подданные ненавидят главного казначея. Уход армии стал последней каплей в той огромной чаше недовольства, которое накапливалось против фаворита в течение десятка лет.
Военные вернулись в Нант с единственной целью – захват тирана. Никто теперь не препятствовал их входу во двор замка. Фаворит укрылся в покоях герцога. Но единственное, чем тот смог помочь своему бывшему министру – это попросить ворвавшихся солдат не сразу убивать его, а дать возможность предстать перед судом. Наивный поступок слабого правителя? Или герцог рассчитывал на то, что суд пощадит его любимца? Обвинения, выдвинутые против Ланде, не оставляли такого шанса. Ему припомнили не только смерть Шовена, но и обвинили в разграблении герцогской казны – самое страшное по тем временам преступление против своего господина. И 19 июля Ланде был повешен в Бьессе (Biesse).
Франциск ничего не мог сделать для своего фаворита. Где же завтра окажется Бретань, без сильного правителя? Что станет с Анной, уже восьмилетней, при столь слабом отце?
И кто теперь возглавит правительство? Конечно, бывшие обвиняемые в измене: маршал де Рьё, принц Оранский и Лескен, по-прежнему щедро одариваемые Францией. Для их кошельков была выделена 21 000 ливров, о чём свидетельствует запись от 1485 года в бухгалтерских книгах французского казначейства: «для расходов на службу нам в течение этого года». В список входил де Рьё, гувернантка мадам де Лаваль и множество других.
Однако – к счастью для Франциска и его дочери – власть триумвирата была призрачной. Являясь лишь марионетками в руках де Божё, опекунов нового короля Франции, они не смогли объединиться, хотя и управляли Бретанью в течение двух лет после казни Ланде.
Вторая половина 1485 года не принесла особой радости Бретани. В Бурже подписан договор с Карлом VIII, условия которого еще более суровы, чем в предыдущих договорах, заключенных в Санлисе и Аррасе: герцог обязуется следовать французской политике, обещает помогать королю в случае внутренних волнений в стране либо при вторжении извне. А в сентябре герцог Орлеанский был вынужден приности клятву верности французскому королю, пополняя тем самым ряды врагов бретонцев. Плюс в конце года Николь де Блуа, очевидно, ощущая слабость герцога Бретонского, размышляла на тему восстановления своих наследственных прав на бретонский престол.
Чувствуя притеснения со всех сторон, Франциск сделал новую попытку сохранить права своей дочери. Он решил собрать Генеральные Штаты в Ренне. Заседание открылось 8 февраля 1486 года, и герцог Бретонский вынес на рассмотрение вопрос о признании его дочерей, Анны и Изабо, законными наследницами короны. Ассамблея попросила отсрочки, не будучи готовой дать немедленный ответ.
А 9 февраля господин д’Авогур, торжественно заявил, что не собирается претендовать на наследство своего отца, признавая первое право за своими сводными сестрами, законными наследницами герцога Бретонского.
Заявление бастарда (незаконного, но все же сына герцога Бретонского) развязало руки Генеральным Штатам – и было объявлено единогласное решение: Анна станет (вероятно, уже скоро) следующей правительницей герцогства.
Однако простого голосования было мало. Необходимо действо, не только объединившее бы знать страны, но и умерившее бы амбиции жаждущих власти. 10 февраля все депутаты Генеральных Штатов Бретани собрались перед алтарем церкви Богоматери Сострадающей (Notre-Dame-de-Pitié). Канцлер попросил всех принести клятву верности дочерям Франциска II, и д’Авогур первым подал пример, после чего все хором воскликнули «Аминь!». Так каждый поклялся собственной душой перед Богом оставаться верным девятилетней Анне – наследнице линии герцога Бретонского и гаранта независимости страны.