Эрик выглянул в окно, на которое указала Карлотта, и увидел аккуратные ряды цветов перед ивовой рощей. Всё выглядело вполне обычно, разве что слегка уныло, поскольку его бабушка стала слишком немощной, чтобы лично заниматься уходом за своим приморским садом.
Затем, прищурившись, он разглядел клочок земли, отличавшийся от всего остального участка. Вскопанный совсем недавно и неравномерно засаженный.
Юноша сбежал вниз по лестнице так быстро, как только мог, и выбежал на улицу.
Тот факт, что на территории дворца произрастал совершенно новый, пусть даже и крошечный садик, о котором Эрик не имел ни малейшего представления, был... обескураживающим. Он стал ещё одной деталью, закреплявшей ту шаткую, несведущую и бесполезную роль, которую принц играл в собственном замке. Его бабушке стало бы об этом известно незамедлительно. Ей бы доложили об этом в тот самый момент, когда садовники принялись бы заниматься чем-то помимо её фамильных роз и экзотических многолетников.
Цветы, растущие на этом новом участке, розами не были, хотя более или менее попадали под категорию «экзотических многолетников». Эрик внимательно изучил их листья.
Артемизия, ладно, это что-то вроде полыни, из которой изготавливают абсент. Его бабушке всегда нравились её симпатичные шелковистые листики серебристого цвета.
Белладонна. Мускатный шалфей, белена – мода на эти травы прошла.
Мандрагора.
Последнюю он узнал, поскольку как-то раз один моряк показал ему особенно примечательный экземпляр корня этого растения – он выглядел как крошечный человечек: «В Бретландии есть народец, который даст за это королевскую цену. Вот только я должен буду им сказать, что эта штука кричала, когда фермер вырывал её из земли».
Эрик удивлённо покачал головой. Даже тому, кто гораздо больше смыслил в мореплавании и музыке, чем в фермерстве, было очевидно, что Ванесса пробовала себя в разведении ведьминого сада.
Её магия не работала на земле. Поэтому она пыталась освоить новый вид магии. Магию земли.
В этом... всё дело?
В действительности ли существует магия?
А если да, то может ли Ванесса управлять её силами? Будет ли она способна призвать армию живых мертвецов, подчиняющуюся её приказам, наслать штормы и мор на страны, с которыми они воюют?
Будет ли она способна наложить новые чары? Будет ли Эрик вновь погружён в туман забытья, подвергнут гипнозу и вынужден влачить полусонное существование? Будет ли он делать всё, что велит ему его ужасная супруга?
Юноша тяжело сглотнул, пытаясь унять начинавшуюся панику.
«Посконник – некоторые говорили, что он помогает при болях и коликах. Современные врачи были с этим не согласны. Волчий аконит. Наперстянка – симпатичный цветок, но опасный для животных. Также известный как дигиталис. Он содержит в себе вещество, разрушающее сердце – в буквальном смысле». – Эрик вспомнил, как отец наказал ему не подпускать Макса близко к этому растению, если оно встретится им в лесу.
Существование магии было под вопросом, но, что касалось ядов, их существование не вызывало у юноши абсолютно никакого сомнения.
На самом деле никто не верил в то, что смерть ибрийца наступила по естественным причинам. И здесь тому было какое-никакое доказательство: ямки в земле, из которых были вырваны некоторые из цветов. И затем использованы. Растение можно добавить куда угодно: в чай, в суп, в табачную смесь для трубки... Ванесса может перейти от угрозы к действию в любой момент. Гримсби упадёт замертво в результате сердечного приступа, и никто ничего и не заподозрит – это будет печальная, но совершенно естественная, предсказуемая смерть.
Эрик не сможет сделать ничего, чтобы убедить дворецкого оставить свой пост, разве что свяжет слугу и отвезёт на лодке в западные земли против его воли. Принц в замешательстве и растерянности провёл рукой по волосам.
Крупная птица приземлилась на памятник позади него, отбросив холодную чёрную тень. Принц обернулся, ожидая увидеть ворону или ворона, что соответствовало бы царившей в саду атмосфере.
Но это была чайка. В клюве у неё была какая-то коричневая верёвочка.
– Здравствуй, – вежливо поприветствовал её Эрик. – Тебя прислала Ариэль?
В качестве ответа птица бросила то, что держала, на землю. После чего издала крик.
– Спасибо?.. – Он поднял кожаный шнурок: тот самый, который Ариэль носила, обмотав вокруг запястья. Теперь, держа его в руке и позволяя ему струиться сквозь пальцы, он понял, что это была нитка от кулона, который прежде носила Ванесса, от того самого, что представлял собой раковину наутилуса.