Но на этот раз она действительно погибла, если даст этой штуке распоряжаться собой. Не то чтобы рядом не было никого, кто бы мог ее побаловать; но никакая жалость в мире не спасет ее жизнь, если она не провернет аферу, задуманную ею и Гартом, до конца. Так что в середине утра Венера решительно выбралась из кровати. Она повязала поверх глаз шелковый поясок, залепила уши свечным воском, и подобрала пустой ночной горшок. В таком виде она неверной походкой вышла из комнаты.
— Принесите мне халат, — сказала она в ответ на еле слышный вопрос горничной, — и приведите мастера Фланса.
Ослепленная, полуглухая — она тем не менее ходила по рабочим командам, в то время как Гарт следовал за ней и зачитывал гроссбухи. Она говорила ему, в каких местах подчеркнуть для нее — чтобы позже посмотреть; справлялась о работе и давала указания; и то тут, то там отворачивалась в сторону, чтобы изысканно поблевать в ночной горшок. Ее мир сузился до чувства ковра или камня под ногами, шороха слов в ухе и катастрофического размеренного биения, отдававшегося внутри ее черепа. Она продолжала воображать, как бичует, расстреливает, топчет и жжет Джекоби Сарто и прочий его важничающий совет, имевший безрассудство противостоять ее воле. Внутреннюю свирепость было не заметить снаружи, ибо она разговаривала тихо и сдержанно, пассивно позволяя себя водить.
Вся эта «кипучая» деятельность должна была что-то ей дать в итоге , но, рухнув этим вечером в кровать, Венера сообразила, что ничего не помнит из того, что сказала или сделала сегодня. Всё затягивала зловещая красная мгла боли, повсюду преследовавшей ее.
Она была приговорена. Она ни за что не подготовится к допросу, который планировал совет. Венера перевернулась, разрыдалась в подушку, и наконец просто улеглась в кровати, принимая свою судьбу. Пуля одолела ее.
С этим пониманием на нее снизошло что-то вроде покоя, но она слишком страдала, чтобы задумываться об этом. Она просто так и лежала с сухими глазами, нахмурившись, пока ее не одолел сон.
Глава 10
— Это еще что? — Джекоби Сарто свирепо глядел на рикш, теснящихся перед новоотстроенным входом в поместье Буриданов. Было семь часов вечера и Кандес начинал гасить себя, его янтарное сияние озаряло крыши зданий. В залитом багрянцем дворе новоявленные лакеи принцессы-выскочки зажигали фонари, чтобы указать путь с переполненной аллеи для дюжин карет и паланкинов.
Кто-то из дворян младших наций услыхал Джекоби и с ухмылкой повернулся:
— А вы не получали приглашения? — спросил нахальный юнец. — Это гала-прием!
— Ба! — Сарто отвернулся к своему компаньону, герцогу Эннерсинскому. — Для чего это ей? Только страсти разжигать. Держу пари, половина этих людей явилась потаращиться на легендарных Буриданов, а другая — поглядеть, как мы поволочем ее из дома в цепях. Что она выигрывает от такого спектакля?
— Боюсь, мы вскоре выясним, — сказал герцог. Он был, как и Сарто, коренаст, с такими же седеющими висками и хмуро-отеческим взором, способным заморозить кровь в ком угодно младше сорока. Вместе пара мужчин излучала такую весомость, что толпа автоматически перед ними расступалась. Правда, большинство из собравшихся знали их, по меньшей мере на вид и по репутации. Наций Сакруса и Эннерсина все побаивались и были с ними уважительны, — все, за исключением, кажется, вновь возрожденного Буридана. Эти двое пришли сюда нынешним вечером, чтобы позаботиться о недолговечности создавшейся ситуации.
— В любом случае, такие увеселения, как это, редки, Джекоби, — продолжал Эннерсин. — Оно, конечно, для привлечения любопытных и психопатов, да. Но есть и третья аудитория, которая меня тревожит, — заметил Эннерсин, пока они шагали вверх по ступеням ко входу.
Сарто свирепо посмотрел на лакея, который опрометчиво подступил к ним на входе.
— Что за третья аудитория?
— Вы видите там Гвиневер? Они долгие годы содержали лошадей для Буриданов. Не сомневайтесь, они будут счастливы освободиться от бремени — или владеть зверями напрямую.
— Что они после этой ночи и получат.
— Я бы не был в этом так уверен, — сказал Эннерсин. — Доказательство, что Амандера Трейс-Гайлс самозванка — не доказательство, что где-нибудь нет реальных наследников.
— Что вы говорите? Она была в башне! Наконец ясно, что там пусто. Нет никаких наследников, которые «должны быть».
— Не там, нет... Вы не забывайте, что есть шестнадцать наций, заявляющих о родстве по крови с Трейс-Гайлсами. В тот момент, когда эта Амандера будет объявлена фальшивкой, остальные претенденты сцепятся за свои наследственные права. Начнется общая, совершенно легальная, свалка — может быть, даже гражданская война. Многие из этих людей здесь для того, чтобы оповестить свои нации в ту секунду, когда она станет возможной.