Глава 2
Через две стандартных недели после начала спасательной операции, Рейнор стоял на капитанском мостике и с высокой орбиты смотрел на планету Чар, при виде которой на ум приходило только одно слово — головешка. Еще до того, как Хорнер вывел Гиперион на орбиту, Джим обратил внимание на кляксы черного дыма, расплывающихся то там то сям в тускло-серой атмосфере планеты. Подобные выбросы часто сопровождались оранжевыми и золотыми вкраплениями раскаленной магмы. Исходя из первичного сканирования, мир внизу пребывал в нескончаемой агонии, раздираемый непрерывной вулканической активностью. Местами, под воздействием идущего изнутри планеты невыносимого жара, участки земной коры находились в текучем состоянии. Завершая маневр выхода на орбиту Чара, Гиперион по дуге обогнул красного гиганта, избегая прохождения через его широкие золотые кольца, а затем начал торможение в верхних слоях атмосферы. Именно в этот момент Рейнор увидел, как из-за края планеты выплывают две небольшие луны.
Это определенно был он. Мир из видений. Видений, что по-прежнему преследовали Джима каждую ночь, а порой даже и днем.
Да, кошмары усилились. Теперь он их видел чаще. Переходы через гиперпространство всегда были изнурительными. Вероятней всего из-за того, что строение человеческого организма не располагало к перемещению на таких скоростях. Рассудок людей также оказывался не в состоянии адекватно воспринимать окружающую действительность. Поэтому Рейнор, как и остальные члены экипажа, ловил себя на том, что проваливается в сон по несколько раз за сутки. Подобные «провалы» могли произойти где угодно, и длились от нескольких минут до часа. И каждый раз, когда Джим закрывал глаза, видения возвращались.
Они не оставались такими же, как прежде. Сон о тех ужасающих зергоподобных монстрах нависающих над жертвой, продолжался. Только вот с каждым разом круг свободного пространства становился все уже и уже. С каждым новым видением все меньше шансов убежать, все меньше шансов спастись. Надежды на спасение становились все меньше, а монстры становились все больше. Твари разрастались до угрожающих размеров, пока, в конце концов, не заслонили собой все небо.
Во снах его тело продолжало меняться. Оно вытягивалось, извивалось, становилось неконтролируемым, скручивалось и трансформировалось, словно имело собственную волю, и упорно старалось избавиться от сознания хозяина.
Сначала он думал, что это некие ассоциации невезения, каким обычно наполнены нехорошие сны: нечто сходное с тем, как например, сорваться из-за расшатанного камня; подвернуть ногу, споткнувшись о неровность почвы; пальцы, соскользнувшие с рукоятки оружия. Однако со временем Рейнор начал понимать, что это отнюдь не подсознательное отражение реальности. Собственное тело во снах обращалось против него. Оно действовало заодно с монстрами, и приближало момент окончательного пленения и поражения.
Мольбы также становились все тише. Отчаянный зов «Джимми!» превратился в шепот, затем в бульканье, затем в хрип, так как собственное горло перестало слушаться его. Даже голос, — его голос, теперь стал чужим. В последнем видении Джим больше не мог двигаться, и просто ждал, когда монстры приблизятся и заключат его в плотное кольцо. Когда круг замкнулся, он упал на колени, запрокинул лицо вверх и, широко раскинув руки, приготовился принять пришельцев в свои объятия. Мужчина проснулся, когда в горле, помимо его воли, заклокотал смех.
Смех полный радости, победы и торжества.
И там было что-то еще.
Фраза, что пронеслась в голове Рейнора перед тем, как сон оборвался. Эти слова эхом пронеслись внутри каждой клеточки тела, и заставили волосы встать дыбом.
«Узрите силу того, кто еще не родился!»
От этих слов Джима пробрало морозом до самых костей. Потому что, хоть мужчина и не мог определить — кто говорит, он прекрасно знал — о ком говорят.
О ней.
О Керриган.
Что эти твари делали с ней?
«Держись!» — этот отчаянный призыв бился в голове Рейнора как птица в клетке, с самого утра. С того самого момента, как Джим, пошатываясь, прошел в ванную и сунул голову под кран, чтобы выгнать последние остатки сна. — «Держись, Сара. Мы почти прибыли».
И он прибыл.
Он стоял на мостике Гипериона, и смотрел проплывающие внизу просторы Чара. Зная, что Керриган где-то там.
Однако если верить снам, то там, внизу, есть и зерги.
Рейнор не обнаружил каких-либо признаков присутствия тварей, но понимал, что это еще ни о чем не говорит. Смертоносный рой прожорливых существ способен скрыть следы пребывания даже от самых мощных сканеров.
Черт, да он ходил, спал, ездил прямо над их головами на Мар-Сара в течение нескольких месяцев и даже не подозревал этого!
Иногда Джим пытался представить, чтобы случилось, если бы он не приехал в удаленное поселение и не встретил Майка и его конвоира? Стал бы одним из мертвецов уничтоженных, как и все на планете, орбитальной бомбардировкой протосских кораблей? Или все-таки ему суждено было спастись? Покинуть погибающий мир, навсегда оставить дом и лететь к звездам для свершения великих дел?
— Сэр! — оклик Хорнера вернул Рейнора в реальность.
Джим, было, обернулся на голос, как вдруг замер и начал пристально вглядываться в появившееся вблизи Чара пятнышко. Пятнышко, которое быстро принимало силуэт линейного крейсера Доминиона Терранов.
— Я вижу, — подтвердил Рейнор, и подошел к мониторам наблюдения, чтобы лучше рассмотреть. — Можем ли мы его идентифицировать?
— Да, сэр.
Пальцы Хорнера в очередной раз заплясали по клавиатуре и, через несколько секунд юноша получил ответ.
Мэтт шумно сглотнул.
— Это Норад-3, сэр, — наконец выдавил он.
Норад-3. Корабль генерала Дюка.
— Замечательно, — не спуская глаз с вражеского корабля, Рейнор пересек командный пункт и оказался рядом с капитанским креслом. — Есть какие-либо признаки поддержки?
— Два транспортника, научное судно и грузовой тягач, — подтвердил Хорнер.
Сейчас Джим уже сам мог разглядеть крохотные пятнышки недалеко от первого.
— Других боевых кораблей нет?
Хорнер нахмурился. Вперив взгляд в дисплей, он снова щелкнул кнопками, чтобы перепроверить данные и удостовериться, что глаза не обманывают его.
— Нет, сэр, — ответил, наконец, юноша. — Только Норад-3 собственной персоной.
— Гм.
Переваривая полученную информацию, Рейнор потер подбородок.
Норад-3 был не совсем один, его сопровождали четыре корабля. То есть, пусть небольшой, но уже флот. Мэтт же резюмировал диспозицию исходя из условий боя в космосе, где имели значение только боевые корабли и истребители поддержки. Если бы Дюк собрался воевать, он заявился бы, имея в арсенале как минимум с полдюжины боевых кораблей. Это означало, что старый генерал появился тут не с целью нападения на Чар или скромную флотилию рейдеров. В самом деле, Дюк вряд ли мог предвидеть присутствие рейдеров в системе Чара — даже если у Менгска есть шпион на Гиперионе, чего Рейнор не исключал, — точные координаты планеты знал только Хорнер. А в чем Джим был точно уверен, что его заместитель слишком идеалистичен, и просто не способен на предательство. Таким образом, если Дюк появился тут не из-за жажды крови мятежников, тогда с какой целью он притащился? Да еще и без поддержки?
Однако, в любом случае, Норад-3 — это тяжелый линейный крейсер типа «Монстр», который способен вместить более тысячи солдат и десяток-другой космических истребителей. Поэтому вряд ли его можно назвать беззащитным. Плюс транспортники. Это говорит о том, что у Дюка под рукой солидное количество наземных войск. Но наземные войска идут в ход, если во время военной операции необходимо разрушить инфраструктуру противника на поверхности планеты.
Что на Чаре есть такого, что можно разрушить?
«Есть только один способ выяснить», — решил Рейнор, и кивнул Хорнеру.
Уловив намек, молодой человек встал и уступил Джиму командирское кресло.
— Мэтт, — сказал Рейнор, погружаясь в шикарное сиденье, — ну-ка подай сигнал на Норад Третий. Почему бы нам не проявить вежливость?
Молодой человек взглянул на командира так, как будто последний сошел с ума, но указания выполнил. Через несколько мгновений Чар исчез с фронтального обзорного экрана. Вид планеты сменился аккуратно подстриженной головой с серо-стальными волосами, и знакомым лицом с квадратной челюстью и тяжелыми бровями.