Игорь не мог ошибиться.
Он оставил машину на улице Герцена, пешком прошелся к ста рому зданию университета на Охотном ряду. Юра Яблоков, студент журфака, ты совершил ошибку, что позвонил Ольге и обманул её. И позволил негодяям похитить королеву красоты!
В деканате он представился родственником Юры, выяснил но мер аудитории, где слушал лекцию будущий журналист, однако, в перерыве узнал, что Юра сегодня не пришел на занятия, и никто не знает, где он и что с ним.
Где мог быть Юра?
Вряд ли он снял квартиру, если знал, что Ольгу похитят. Зачем спешить, когда можно пожить несколько дней с прежним ком фортом? К тому же, похитители, наверное, связываются с ним, вы ясняют обстановку и советуют, что делать дальше. Вот почему Юра не пошел на лекции. Вот почему он, скорее всего, в квартире Ольги на Новослободской. И вчера, когда Игорь так долго звонил в дверь, он был там. Только притаился и к двери не подошел. Чу ет кошка, чье мясо съела!
Игорь поехал на Новослободскую.
Снова, как и вчера остановился он перед черной, обитой дермантином, дверью, снова позвонил, и снова ответом ему была тишина. Однако, сегодня Игорь не собирался так просто уходить. С Юрой необходимо было поговорить, а если он не здесь - где? В университете не знают... А больше - никаких зацепок.
- Юра! - позвал Игорь. - Я знаю, что ты в квартире, открой, я не причиню тебе вреда. Есть очень важный разговор, для нас обоих важный... Но для тебя - это вопрос жизни и смерти!
В ответ - молчание.
- Открой, Юра! Ольге грозит опасность, страшная опасность, ей нужна помощь, ты слышишь? Если с Ольгой что-нибудь случится
- ты не жилец на этом свете. Ты - свидетель, а их, как правило, убирают. Пожалуйста, открой.
Тишина... Ни единого шороха не доносилась из-за черной двери.
- Если не откроешь, сейчас здесь будет милиция, дверь взломают и тебе придется плохо. Ольга оставила записку, где сказано, что ты позвонил ей и сказал: в квартире протекает тру ба, затоплены соседи. Ты обманул Ольгу. И теперь, если что-то с ней случится, а мне сказали, что её убьют, ты главный винов ник этого преступления. Еще можно исправить твою ошибку, труд но, но можно. Не бери страшного греха на душу.
Игорь вытер вспотевший лоб. Неужели он ошибся, и в кварти ре, действительно, никого нет?
- Я считаю до трех и выбиваю дверь. После этого пощады не жди. Ни от меня, ни от судей! - крикнул Игорь.
Шаги! За дверью послышались шаркающие стариковские шаги. Игорь напрягся, прислушиваясь к ним. Он - там! Остановился у самой двери. Теперь - никуда не денется!
- Я не хочу, чтобы меня били... - услышал Игорь пьяный го лос. - Не люблю, когда меня бьют...
- Обещаю, я тебя не буду бить, - нетерпеливо сказал Игорь.
- Поклянись жизнью Ольги.
- Клянусь.
- И запомни, если ударишь, больше не увидишь её.
- Запомнил.
- Тогда ладно... Если она записку такую оставила, я тебе открою. А что делать, если записка...
Щелкнул замок и дверь медленно стала открываться. Игорь распахнул её, вошел в квартиру. Перед ним, покачиваясь, стоял симпатичный русоволосый парень лет двадцати двух. Он был сильно пьян.
- Так ты и есть тот самый амбал? - удивился Юра. - Который - любимый и все такое? А я-то думал...
- Где Ольга?
- Не знаю... увез мужик на машине. "Москвич" дореволюцион ного выпуска. Понятия не имею, где она. Поехала красотка ка таться, давно он её поджидал.
- Тебе, парень, протрезвиться надо, - зло сказал Игорь. И, крепко схватив Юру за волосы, потащил в ванную.
- Ты же поклялся... - завизжал Юра.
- Что не буду тебя бить, - напомнил Игорь. - И не буду. А вот протрезвить тебя просто необходимо.
- Да? Ну тогда - ладно... - согласился Юра, видя, что изба виться от железной хватки ему вряд ли удастся. - А ты, действи тельно, амбал... бормотал он. - Только с виду не скажешь... Больно же, пусти, я сам!
Игорь открыл холодную воду и сунул голову Юры под кран. Вскоре его рука, державшая парня за волосы, окоченела под ледя ной струей. Юра дергался, выкрикивал ругательства, грозился убить Игоря, умолял отпустить, но ничего не помогало. Жалости к этому парню Игорь не чувствовал, нужно было привести его в нор му - он это и делал.
Когда пальцы на руке перестали слушаться, Игорь оттолкнул Юру, швырнул ему полотенце и закрыл кран.
- С-с-скотина... - клацая зубами, бормотал Юра. - Я чуть не захлебнулся... А холодина... Ты не подумал, что у меня могут мозги закоченеть?
- Они у тебя уже давно закоченели, если пошел на такую подлость. Ты подумал, что убийцы и насильники делают сейчас с Ольгой? - скрипнув зубами, спросил Игорь. - Когда врал ей про за топленных соседей, требовал, чтобы немедленно приехала - поду мал, что это значит для девушки?
- Да ничего страшного... - крупная дрожь сотрясала тело Юры, казалось, наступил босой ногой ногой на оголенный провод под напряжением. Он сказал... она была любовницей большого босса, а потом кинула его ради грузина. За это её накажут - заставят выйти за меня замуж. Вот и все. Почему я должен возра жать? Наоборот... Была любовницей того, другого... он коротко взглянул на Игоря. - Третьего... А я готов забыть все, беру её в жены...
- Она согласна?
- Нет... Пока нет. Но он сказал, что они знают, как заста вить её делать то, что велят.
- Кто он?
- Не знаю... даже, как зовут не сказал. Только... если я кому проболтаюсь, завтра мой голый труп окажется в мусорном контейнере. Так прямо и сказанул - в контейнере! Ты не выдашь меня? - Юра пошел в комнату, сел на диван, испуганно посмотрел на Игоря. Ледяная вода вытеснила хмель из его головы, по край ней мере, взгляд его был вполне осмысленным.
- Как он выглядит?
- Но... ты не выдашь меня?
- У меня с ними будет особый разговор, и не о тебе, так что не волнуйся, - резко сказал Игорь.
Он в упор смотрел на Юру, но ненависти в его взгляде не было - только презрение. Десять минут назад он готов был пере ломать кости подлецу, виновному в том, что с Ольгой случилась беда, но сейчас чувствовал лишь отвращение. Зачем ломать ему кости, если он сам себе сломал душу, и уже вряд ли когда станет таким, как прежде?
- Высокий такой, светлые волосы... короткая стрижка. Тем ные очки... В костюме, при галстуке, вообще, одет классно. А тачка у него - допотопная, на таких сейчас одни пенсионеры ез дят... Больше ничего не могу сказать.