Принц Кларксон положил меня на одну из кроватей, аккуратно убрав руки. Я надеялась, что он видит признательность в моих глазах. Я предполагала, что он немедленно уйдет, но он стоял там, пока медсестра проверяла мой пульс.
- Ты ела сегодня, милая? Много пила?
- Мы только что закончили завтрак, - ответил он за меня.
- Ты чувствуешь себя нехорошо?
- Нет. Ну, да. То есть ничего особенного.
Я надеялась, что если я представлю это как что-то несущественное, то смогу все же попасть на игру в крокет.
- Позволю себе не согласиться, - ее лицо стало одновременно строгим и милым. - Иначе ты бы не попала сюда.
- Это случается все время, - выпалила я в отчаянии.
- Что ты имеешь в виду? - надавила на меня медсестра.
Я не хотела признаваться, что я имею в виду. Я вздохнула, пытаясь придумать объяснение. Принц мог увидеть, как моя жизнь в Хондураге навредила мне.
- У меня сильные головные боли. И иногда от них кружится голова. - Я сглотнула, беспокоясь о том, что подумает принц. - Дома я ложусь на час раньше своих братьев и сестер, это помогает мне выдержать рабочий день. Здесь отдохнуть сложнее.
- Ммм хмм. Что-нибудь еще кроме головных болей и усталости?
- Нет, мадам.
Кларксон пошевелился рядом со мной. Я надеялась, что он не услышит, как колотится мое сердце.
- Как давно у тебя эти проблемы?
- Пару лет, - я пожала плечами, - может больше. Сейчас они, вроде как, привычны.
Медсестра выглядела обеспокоенной.
- Еще были такие случаи в вашей семье?
- Не совсем, - я помедлила, прежде чем ответить. - Но у моей сестры иногда бывают кровотечения из носа.
- Так у тебя просто болезненная семья? - спросил Кларксон с намеком на отвращение в голосе.
- Нет, - ответила я, чувствуя одновременно желание оправдаться и неловкость. - Я живу в Хондураге.
- А, - он понимающе вскинул брови.
Ни для кого не было тайной, насколько загрязнен юг. Плохой воздух. Плохая вода. Дети рождались с отклонениями, множество женщин были бесплодны, и большинство людей умирали молодыми. Когда появились повстанцы, они оставляли надписи, в которых хотели узнать, почему дворец ничего не делает, чтобы это исправить. Чудо, что вся моя семья не такая больная, как я. Или что я не больна еще сильнее.
Я сделала глубокий вдох. Что вообще я здесь делаю? Я провела несколько недель Отбора, строя воздушные замки. Но никакие мечты или желания не могли сделать меня достойной такого человека, как Кларксон. Я отвернулась, не желая, чтобы он видел мои слезы.
- Не могли бы Вы оставить меня, пожалуйста?
Несколько секунд я слушала в тишине его удаляющиеся шаги. Когда они стихли, я сломалась.
- Тише, дорогая, все хорошо, - говорила медсестра, обняв меня. Я была слишком подавлена, поэтому обняла ее так крепко, как будто это была моя мать или кто-то из родных. - Это сильный стресс, пройти через такой конкурс, и принц Кларксон это понимает. Я попрошу доктора назначить тебе что-нибудь от головной боли, и это поможет.
- Я была влюблена в него с семи лет. Я каждый год пела ему песню "с днем рождения" в подушку, чтобы моя сестра не смеялась надо мной. Когда я училась писать, я практиковалась на написании наших имен вместе... И в первый раз, когда он по-настоящему заговорил со мной, он спрашивает насколько я больная. - Я сделала паузу, давая выйти рыданиям. - Я недостаточно хороша.
Медсестра не пыталась со мной спорить. Она просто позволила мне плакать, размазывая макияж по ее форме.
Я была так смущена. Кларксон никогда не запомнит меня иначе, чем разбитую девушку, попросившую его уйти. Я была уверена, что мои шансы в борьбе за его сердце потеряны. Что теперь он мог от меня получить?
Глава 2
Оказалось, что крокет предполагает максимум шесть игроков одновременно, и это меня обрадовало. Я сидела и смотрела, пытаясь понять правила, на случай, если до меня дойдет очередь. Но я чувствовала, что все уже заскучали, и игра может закончиться прежде, чем все успеют попробовать.
- Боже, посмотри на его руки, - вздохнула Морин. Она обращалась не ко мне, но я тоже подняла глаза. Кларксон снял пиджак и закатал рукава. Он выглядел очень, очень хорошо.
- Что мне сделать, чтоб он обнял меня этими руками? - пошутила Келлер, - Вряд ли получится симулировать травму при игре в крокет.
Девушки вокруг засмеялись, и Кларксон посмотрел в их сторону слегка улыбнувшись. У него всегда было так – лишь намек на улыбку. Если подумать, я никогда не слышала его смеха. Возможно небольшие неожиданные смешки, но ничто не могло сделать его настолько счастливым, чтобы он по-настоящему рассмеялся. И все равно, даже призрака улыбки было достаточно, чтобы я оцепенела. Мне было достаточно видеть и это.
Команды перемещались вдоль поля, и я внезапно осознала, что принц стоит рядом со мной. Пока одна из девушек планировала сложную комбинацию, он покосился на меня, не поворачивая головы. Я посмотрела на него, и он снова переключил внимание на игру. Некоторые девушки пошли поддержать игроков, а он подошел поближе.
- Там есть стол с закусками, - сказал он, все еще не глядя. – Может быть, тебе нужно немного воды.
- Я в порядке.
- Браво, Клементина! - крикнул он девушке, которая успешно разрушила чужую комбинацию. - Тем не менее. Обезвоживание может усилить головные боли. Это поможет тебе.
Наши глаза встретились, и в его взгляде что-то было. Не любовь, наверное, даже не расположение, но что-то большее, чем просто забота. Зная, что я совершенно не могу ему отказать, я встала и подошла к столу. Я хотела налить себе воды, но горничная забрала кувшин из моих рук.
- Прости, - пробормотала я. - Никак не привыкну.
- Ничего страшного, - она улыбнулась. - Тут есть немного фруктов. В такие дни очень освежает.
Я встала у стола и начала поедать виноград крошечной вилкой. Я должна рассказать об этом Адель - приборы для фруктов.
Кларксон смотрел на меня несколько раз, будто проверяя, делаю ли я то, что он посоветовал. Я не знаю, что именно подняло мне настроение: еда или его внимание.
Я так и не смогла поучаствовать в игре.
Прошло еще три дня, прежде чем Кларксон снова со мной заговорил.
Ужин заканчивался. Король, не особо церемонясь, откланялся, и королева почти опорожнила бутылку вина в одиночку. Девушки начали прощаться и расходиться, не желая смотреть на королеву, которая небрежно облокотилась на стол. Я осталась одна за своим столом в полной решимости доесть шоколадный торт.