Они делились друг с другом секретами в темноте, и когда она не могла больше ждать ни минуты, чтобы он увидел в ней женщину, которая хотела его, а не девушку, нуждающуюся в его защите, она разделась перед ним и предложила ему свое тело. Его удовольствие означало ее боль. Его боль означала ее удовольствие. Он причинял ей боль, потому что это его возбуждало; когда это возбуждало его, он доставлял ей удовольствие. Цикл продолжался и продолжался, повторяясь ночь за ночью. Она стала жаждать боли, как собака Павлова научилась выделять слюну при звуке колокольчика, потому что тот сигнализировал о времени кормления.
Она сорвалась с поводка. Если бы только она могла разбить звонок...
А до тех пор она могла только притворяться. Она притворялась, что все еще принадлежит ему, и ничего плохого никогда не случалось. Она провела губкой по его широким плечам, вниз по сильной груди и плоскому животу. Она снова намылила руки и омыла его ноги, массируя ступни и лодыжки, просовывая пальцы между пальцами ног, пока не заставила его улыбнуться.
- Как у такого красивого мужчины с идеальным телом могут быть такие странные ноги? - спросила она.
- Мои ноги не «странные».
- У тебя кривые большие пальцы на ногах.
- Такое бывает у бегунов.
- Твои пальцы странные. Если такое случается с бегунами, то это еще одна причина для меня никогда не заниматься бегом.
- Ты убежала от меня.
Нора швырнула губку в воду.
- Убежала от тебя. Смешно. - У нее было такое сильное кровотечение, что она едва могла ходить. Ей потребовались все силы, чтобы подняться на ноги, и еще больше, чтобы уйти. Она упала в обморок в его ванной от голода, так как не могла проглотить ни кусочка еды. Она буквально ползала по полу его дома, когда он сломал ее стек, и ей пришлось собирать его по кусочкам.
- Однажды, когда я была ребенком, я видела проявление природы, - начала она, стараясь говорить как можно тише. - Волк попал в капкан, и он отгрыз себе лапу, чтобы освободиться. Это было ужасно. Я и представить себе не могла, что так отчаянно хочу освободиться, что готова лишиться части собственного тела. Я не могла понять волка. Теперь понимаю.
- Ты так отчаянно хочешь освободиться от меня, что готова отгрызть себе ногу?
- Я говорю, что уйти от тебя было так же легко, как отгрызть себе ногу.
- Малышка...
- Прошло больше года, Сорен. Я уже не тот человек, которым была раньше. Многое произошло за этот год.
- Я понимаю. Очевидно, за один год моя саба решила, что она доминатрикс.
- Я не решила, что я доминатрикс. Я доминант. Я хочу зарабатывать деньги. Сложи два вместе и получишь доминатрикс.
- Элеонор, ты не доминант.
- Тогда кто же я, раз ты, похоже, эксперт по мне?
- Ты моя. Вот кто ты.
Она покачала головой.
- Больше нет, Сорен. Я делаю это. Я знаю, тебе это не нравится. Я знаю, ты с этим не согласен, но я занимаюсь этим.
- Есть более простые способы причинить мне боль, чем стать Госпожой.
- То, что ты думаешь, что я делаю это, чтобы причинить тебе боль, доказывает, что уход от тебя был правильным поступком. Ты знаешь, что во мне есть эта сторона. Ты знаешь, кто я. Ты всегда знал. Если притвориться, что этого нет, это не исчезнет. Если бы ты позволил мне исследовать мою доминирующую сторону вместо того, чтобы игнорировать ее, скрывая от меня... я бы никогда не ушла. Но ты запретил мне видеться с Кингсли, одним из твоих драгоценных трех объектов, не подлежащих обсуждению. Боже, я и Кингсли. Тебе никогда не приходило в голову, что он тоже может быть одним из моих не подлежащих обсуждению?
- Он использовал тебя, чтобы отомстить мне. Я бы более мудро выбрал ваши не подлежащие обсуждению личности.
- Ладно. Тогда я выбираю себя. Вы с Кингсли оба можете идти к черту. Или друг с другом. Видит Бог, вы оба достаточно сильно этого хотите.
Она встала и швырнула губку в ванну.
- Ты чист, - сказала она. - Можешь вылезать, когда захочешь.
Сорен не встал, как она ожидала, по крайней мере, не сразу же. Нет, сначала он погрузился в воду, с головой уходя под нее. Он вынырнул с всплеском воды. Когда он встал, он провел руками по волосам, приглаживая их назад, а вода стекала вниз, облизывая каждый дюйм шесть-и-девяти-футового тела - его сильные бедра с крепкими мышцами бегуна, узкие бедра, подтянутый живот и спину, которые, казалось, длились вечно если целовать от бедра до шеи и обратно, как она делала много ночей после занятий с ним любовью. И его ресницы, черные от природы, темнели еще больше от влаги, а светлые волосы превращались в сияющее золото. Мокрый и голый, он был великолепен и бесстыден, и он разыгрывал это шоу исключительно ради нее. И это сработало, потому что она до боли хотела его. Где-то вдалеке она услышала звон колокольчика Павлова. На этот раз она проигнорировала звук.
- Помнишь, когда я сказала, что позже снова возненавижу тебя? - спросила Нора, протягивая ему махровое белое полотенце.
- Да.
- Позже - это сейчас.
Глава 14
Царство Террора.
Нора оделась в своей комнате. Ей пришлось приложить немало воли, чтобы вернуться в игровую комнату и встретиться с ним лицом к лицу. По крайне мере, у нее на счету была одна крошечная победа. Он соблазнил ее своим телом, а она ушла. Чудеса действительно случались.
Когда она открыла дверь в игровую, то обнаружила его снова полностью одетым, его волосы все еще были мокрыми, но в остальном он вернулся к своему привычному состоянию одетого, спокойного и чистого.
- Что именно ты здесь делаешь? - спросила она на пороге, сомневаясь, хочет ли она заходить внутрь или нет.
- Учу тебя пользоваться хлыстом. Я думал, это очевидно. - Он поднял кнут, намотанный на его руку.
- Почему ты?
- Признаешь ты это или нет, ты все еще моя, я знаю, что это так. Пока ты принадлежишь мне, твоя безопасность - моя главная забота и ответственность. Выбранный тобой карьерный путь не из легких. Нам хотелось бы думать, что все в этом сообществе просто извращенцы с золотым сердцем, но есть опасные люди, которые наймут тебя по не очень приятным причинам. Я знавал закоренелых мазохистов, которые так же опасны, как и садисты. Если ты не сможешь дать им то, что они хотят и за что они заплатили, они могут и отвернуться от тебя. Ты должна знать, что делаешь. Хорошо выполненная работа твоя лучшая защита. Пока твои клиенты боятся тебя, ты будешь в безопасности. Безопаснее.
- Кингсли пытается превратить меня в Королеву Преисподней, - сказала она, забирая плеть из его рук.
- Тогда пусть это будет Царство террора. Ради твоего и их блага.
Урок порки кнутом начался легко. Сорен продемонстрировал, как держать кнут, и объяснил разницу между разными видами ударов: хлыстом вперед, хлыст сбоку, взмах кучера. Она никогда раньше не обращала внимания на техники, которые использовал Сорен. Ей всегда нравилось просто наблюдать за ним в действии, когда он порол кого-то другого. Но теперь ей хотелось все понять — как взмахнуть кнутом так, чтобы раздался звуковой удар, как ударить кого-то так, чтобы не вспороть ему спину, как ударить кого-то так, чтобы вспороть спину.
Когда настала ее очередь, он встал позади нее в стороне, помогая ей освоиться с взмахом кнута и научиться им управлять.
- Могу я замахнуться? - спросила она.
- Можешь. Позволь мне сначала выйти из комнаты.
- Что? Ты мне не доверяешь?
- В твой первый раз с кнутом? Нет. Ни капельки.
- Вероятно, это умно. Хорошо, посторонись. Я собираюсь замахнуться.
- Сначала надень защитные очки или лишишься глаза.
- Да, папочка.
Она сказала это с насмешкой, не задумываясь, просто отвечая на сарказм сарказмом. Но это был Сорен, и ни одно подобное замечание не могло остаться незамеченным.