Магиа.
Ма-ги-а.
Я перекатывала слово на языке, пытаясь вслушаться в его звучание. Пока что оно было напрочь лишено смысла, но если выдастся шанс здесь задержаться, то Магиа станет не абстрактным странным словом, а местом. Со своими воспоминаниями, вкусами, запахами и цветами.
– А почему я понимаю, о чем они говорят? – спросила я, пока мы брели вдоль улицы огромного парка.
– Ты со мной, а мне не хочется тратить время на элементарное обучение. Но можно будет как-нибудь заняться нашим языком. Он очень простой, даже проще английского, как мне кажется.
– Дилан… – Я наконец решилась попросить о том, что сидело в голове с самого утра. – А ты можешь показать мне магию? В смысле… свою. Как ты это делаешь.
Он лукаво усмехнулся и с притворной задумчивостью спросил:
– А что мне за это будет? Я могу рассчитывать на поцелуй?
– Идет!
Мы остановились посреди дорожки, и Дилан огляделся. Я думала, он не хотел демонстрировать всем силу, но, похоже, просто опасался кому-то помешать. Сделав кистью круговое движение, он словно достал что-то из воздуха, а еще точнее – зачерпнул горсть солнечного света и превратил ее в небольшого сияющего орла, который сорвался с ладони и растворился в воздухе, оставив после себя сноп искр.
– Ого… – Я пораженно выдохнула. – Красиво.
– Я многое умею. Расскажу тебе подробнее о магии позже. А сейчас… – Он развернул меня к себе. – Хочу свою награду.
Поднявшись на цыпочки, я коснулась его губ своими в легком поцелуе. На большее мне бы не хватило смелости – я сама испытывала неловкость, глядя на парочки в общественных местах, и не собиралась становиться на их место.
– Так нечестно, Грейс! Подразнила и бросила!
Но голос Дилана доносился словно издалека – я услышала музыку.
Она звучала совсем рядом, от парня с виолончелью, которого еще минуту назад там не было. Музыка не вписывалась в солнечный и светлый, полный магии, день. Смотрелась чужеродно со своей мрачностью и нетерпеливостью. Она напоминала бурную реку с порогами и ледяными глыбами на пути потока. В летнем парке с белоснежными мостами можно было ожидать игривый звон колокольчиков, меланхоличное фортепиано или степенную скрипку, но эта музыка показалась мне гораздо более магической, чем все, что я видела и слышала до нее.
Она увлекала за собой в темный омут, будто стирала власть рассвета, и под слоем золота проглядывали мрачные сумерки.
Музыкант был одет в длинный черный плащ, а его лицо было скрыто под большим капюшоном. Но он с такой страстью отдавался мелодии, что не было никакого желания отвлекаться на его личность. В этот момент она была музыкой, и только.
Я неосознанно сделала несколько шагов к нему, будто завороженная. Не я одна, надо заметить: вокруг постепенно собиралась толпа. У парня в ногах я заметила небольшую медную шкатулку, в которой поблескивали светлые камушки классической огранки.
– Это ваши деньги? – спросила я.
Показалось, Дилан чем-то недоволен. То ли тем, что я отвлеклась на музыканта, то ли им самим – он так плотно сжал губы, что они превратились в тонкую ниточку.
– Да. Это наши деньги.
– А…
Я хотела было попросить Дилана бросить парню с виолончелью символическую сумму, но он неожиданно резко дернул меня из толпы и устремился куда-то в глубь парка. Я только с сожалением оглянулась и до последней секунды вслушивалась в мелодию, пока все звуки не стихли.
– Эй? Ты чего? Он ведь хорошо играл!
– Он сумеречник, – сквозь зубы ответил Дилан. – Он не имел права сюда приходить!
– Ого, – хмыкнула я. – Похоже, вы и правда друг друга ненавидите. Отголоски войны?
– Не в этом дело. Это негласное правило. Когда светит солнце, сумеречники не лезут со своей культурой в нашу жизнь. Но постоянно находятся идиоты, для которых смысл жизни – нагадить окружающим.
Я испуганно притихла, а Дилан остаток дня был раздраженный и молчаливый.
Мы прошлись по парку, полюбовались академиями-близнецами вблизи. Мне было не по себе от холодной и отчужденной атмосферы между нами: Дилан явно заметил, что мне понравилась музыка, и не пришел в восторг. Но, когда перед нами раскинулось еще одно чудо света, он все же чуть потеплел.
За академиями, на территории кампуса, там, где на газоне группки студентов лениво готовились к экзаменам, весело общались и практиковались в магии, виднелась смотровая площадка. Сначала я думала, что откроется вид на океан и ту часть города, что я еще не видела. Но, подойдя к перилам, я ахнула: внизу были только облака!
Целое озеро облаков. Как будто из разлома в земле в воздух вырывались белоснежные хлопья сахарной ваты. В них то и дело мелькали силуэты каких-то птиц или животных, я не могла рассмотреть.