– Что это? – спросила я, обернувшись к Дилану.
Его будто подкупила моя искренняя радость.
– Это наше любимое развлечение. Смотри.
Он показал на противоположный край разлома, где молодая девушка в белом облегающем костюме делала что-то типа зарядки. Но когда она вдруг, как ныряльщица, сложила руки над головой и прыгнула прямо в облака, я ахнула!
– Что за…
– Смотри! – Дилан не позволил мне отвернуться.
Некоторое время ничего не происходило, а потом девушка вынырнула из облаков, словно то была обычная вода. И я поняла, что напоминали силуэты внизу: пловцов!
– Это тоже магия, я правильно понимаю?
– О, да. Облачный бассейн – уникальный дар Гелиоса для нашего мира.
– Гелиос – это бог солнца?
– Не совсем. У нас нет богов. Но есть… м-м-м… некие предшественники. Те, что были до нас. Но не морочься этим, потом изучишь.
– А у сумеречников есть что-то подобное этому бассейну?
– А нам обязательно говорить о сумеречниках? – снова холодно отозвался Дилан.
– Извини.
Медленно день клонился к середине, а затем и вовсе за нее перевалил. Мы пообедали в милом ресторанчике, окруженном поющими фонтанами, и я поняла, что новый мир начал меня утомлять. Теперь, когда Дилан не отвлекал меня рассказами о нем, блеск рассветной магии словно начал слепить. Хотелось закрыть глаза и посидеть немного в тишине. Даже глаза начали болеть от всеобщих блеска, лоска и чистоты.
Вот уж не думала, что когда-нибудь буду ждать сумерек с нетерпением. Я хихикнула: только бы не ляпнуть это вслух! Ну и уклад у них здесь, они ведь, кажется, и впрямь друг друга ненавидят только на основании магической силы.
Хотя в моем мире люди ненавидели друг друга на основании расы, религии, политических взглядов или модных брендов, так что не мне удивляться местным странностям.
Ближе к вечеру Дилан снова повел меня к орлу, наверняка для того, чтобы навестить его знакомую. Я слегка нервничала перед первой встречей с незнакомым человеком из этого мира. Что она скажет? Как отнесется ко мне? А если я опозорюсь и сделаю что-то не то?
Так, во всяком случае, я считала – что страх, сосущий под ложечкой, есть ничто иное как волнение интроверта. Уже потом, много позже, я задавалась вопросом: не предчувствие ли так отчаянно мешало мне дышать всю дорогу до старинного особняка на границе густого непроходимого леса. Но даже если оно им и было – я успешно отмахивалась от интуиции.
Хотелось задать Дилану еще тысячу вопросов, но он явно не был настроен болтать. Хотя все еще сжимал мою руку, свободной с легкостью управляя орлом.
Дневной свет стал тускнее, и я поняла, что близится сумрак. Здесь это как-то особенно отчетливо ощущалось. Быть может, во всеобщем настроении, а может, и природа работала по-другому. Вряд ли здесь вообще действовали земные законы. Точно не в облачном бассейне.
Я чувствовала, что начинаю уставать от свалившейся на голову информации. Нужно вернуться домой, позвонить отцу, а потом немного поспать. Пусть здесь время и идет иначе, я-то не спала больше суток! И если бы не боялась лететь на здоровенной хищной птице, то непременно бы уснула прямо здесь.
Наконец центр остался позади, а следом за ним и спальные кварталы. Мы определенно направлялись за город, хотя пики академий все еще хорошо виднелись. Но лес впереди, кажется, был нескончаем. Когда орел пошел на снижение, я рассмотрела несколько особняков, расположенных на расстоянии друг от друга. К каждому примыкала территория с садом, огороженная красивым кованым забором.
– Что это за место? – спросила я.
– Оно называется Академия Идеальных. Хотя это неофициальное название, пансион не имеет статуса учебного заведения.
– И зачем мы здесь?
– Сейчас, – улыбнулся Дилан.
У меня по коже прошелся мороз. Но я связала это с прохладным вечерним ветерком.
По вымощенной темно-красным камнем дорожке мы поднялись на крыльцо, и дверь сама собой распахнулась, приглашая нас внутрь. Академия сразу мне не понравилась: какая-то совсем не подходящая сияющей сказке, что показал Дилан. В другой ситуации я бы назвала внутренние интерьеры особняка сдержанными, строгими и классическими, а сейчас показалось, что даже стены, выкрашенные в темно-серый цвет и разбавленные лишь сияющими светильниками и картинами в позолоченных рамках, излучали холод.
– Ваше высочество… я не ожидала увидеть вас.
Я увидела самую красивую женщину в мире. И самую роскошную. Она появилась на лестнице бесшумно, и так же бесшумно спустилась к нам. Казалось, она не идет, а плывет, и я была почти готова увидеть за ее спиной крылья, но женщина оказалась самой обычной.