- Так нельзя... - Мэг боролась изо всех сил, но безуспешно: она могла только на словах отрицать, тело же, покорное и дрожащее, млело от наслаждения. - Так нельзя...
- Но ты же меня любишь, не отрицай!
- Я не знаю... Наверное, люблю, я не знаю! Я никогда... Меня никто не касался так, пожалуйста... Дай мне время! - Они отстранились вновь. - Пожалуйста, дай мне время, дай мне прийти в себя, понять, что со мной! Мне кажется, я погибаю...
- Я не зверь, Мэг! - Карл ликовал. - Тебе только стоит сказать, и я покорюсь!
- Я же не сделала ничего дурного? - Жалобно спросила Мэг. - Я не ворую чужого жениха, не совершаю что-то...
- Я ничего Моргаузе не обещал и ничего у неё не просил. - Твёрдо сказал Карл. - Я даже не знал, что Скульд сватается к ней от моего имени! Вот пусть сам на ней и женится. А ты вообще не должна об этом думать, это не твоя забота! Я возьму все твои заботы себе, ангел мой, ты только люби меня и больше ничего!
- Я так... мне так страшно... но я так счастлива! - Призналась Мэг. - И ты единственный, кто так прикасался ко мне, и будешь единственный, до самой смерти.
- Не думай о смерти. - Засмеялся Карл. - Мы с тобой, как мои родители, будем любить друг друга долго-долго, пока не состаримся. Так мы с тобой договорились, да, Мэг?.. Завтра я приду сюда снова, и ты скажешь мне своё решение?
- Нет, не завтра. - Испугалась Мэг. - Завтра я не смогу. Через три дня.
- Зачем так долго?
- Так надо. - Мэг не смогла устоять от искушения, вновь позволить Карлу припасть к её губам. - Я буду думать о тебе... А если придёшь в церковь, то увидишь меня... А я - тебя. Только, умоляю, не подавай вида, что мы...
- Ладно. Я подожду... Если смогу. - Прощаясь, Карл всё не мог оторваться от Мэг и отпустить её; провожая её, он то и дело останавливался и вновь её целовал, так что пришли на задворки церкви они уже на рассвете. Опасаясь, что её увидят, Мэг наконец-то вырвалась и убежала, а Карл ещё бродил вокруг церкви, весь во власти счастливых грёз, ликования и тоски: три дня без Мэг!!! Карл не верил, что сможет вытерпеть столько. Восторгу его не было конца, так же, как тоске, любви и гордости. С помощью Оле, поджидавшего его в замке, Карл вернулся к себе, и там на Оле обрушились восторги влюблённого. Он так и не уснул; воображение и влюблённость внушали ему, что были какие-то особые взгляды, и вздохи, и какой-то иной смысл в словах... Карл не смел рассказать о том, что было слишком интимным, коснуться того, что принадлежало только ему и Мэг, и это было так непохоже на его прежнее хвастовство! Оле всё выслушал, резюмировал: «Она без ума от тебя, это ясно!», - и Карл возлюбил и его за эти слова.
После бессонной ночи, как это бывает только в юности, Карл не чувствовал себя ни вялым, ни сонным. До завтрака он успел появиться в церкви, где увидел Мэг, которая молилась вместе с Анной и Пегги, заметил, что девушка выглядит счастливой, и вознёсся на седьмое небо от счастья.
Во время завтрака королева всё время заговаривала с Моргаузой и пыталась вовлечь в разговор и Карла. Принц отвечал коротко, но не враждебно; со стороны казалось, что он просто смущён. Король и Моргауза так и думали, но Скульд то и дело бросал на племянника и на королеву задумчивые взгляды. Карл старался не касаться принцессы и не отвечал на её томные взгляды, и это больше не казалось Скульду капризом мальчишки. Тут всё было куда опаснее...
И это действительно, было опасно для планов Скульда, так как Карл, единственный в Элодисе, не признавал власти Скульда и не позволял собой командовать. Скульду приходилось использовать обходные пути и манипуляции, чтобы добиться своего; но это становилось всё сложнее делать, так как мальчишка был не глуп. Если Карл открыто восстанет против власти Скульда и скажет «Нет», сделать что-либо будет нельзя... Если, конечно, не поможет королева. А это будет возможно только в том случае, если не вмешается какая-нибудь неприятность в виде какой-нибудь девчонки, которую Карл вообразит своей возлюбленной. И Скульд понял, что нужно выяснить немедленно, не та ли дикарка Юна помеха его планам, а если не она, то кто?..
Карл об этом вовсе не думал. Его мучило другое: ему было жаль Моргаузу. Любовь, переполнившая его до краёв, делала принца добрым ко всем вокруг, в том числе и к принцессе Моргаузе. Она не виновата, думал Карл, что её сделали игрушкой чужих интриг; поэтому вёл себя с принцессой гораздо приветливее, чем до сих пор. Моргауза торжествовала, и даже королева почувствовала надежду... Хотя видела, как старательно он не флиртовал с нею. Карл просто не хотел её обижать. В конце концов, если бы не Мэг, он, наверное, женился бы на принцессе, раз это так важно для королевства! Но в неполные девятнадцать лет нет ничего важнее любви, и Карлу казалось почётным, даже величественным принять ради любимой любые страдания... Тем более, что баловень семьи и судьбы, цены страданиям он не знал вовсе. Влюблённость сыпала перед ним жемчуг и розы, и дарила крылья за плечами... И ради этого ощущения, ради этого чувства полёта, Карл был готов на всё.