Не было Олле довольно долго. Дело в том, что Мэг тщательно охраняли, и Олле пришлось проявить изобретательность, чтобы добраться до неё, а потом утешать Мэг, объясняя ей, что Карл - принц, берсерк и лучший на свете друг, но очень вспыльчив и резок, и часто бывает не прав, о чём потом жалеет; и чаще всего это происходит из-за его несдержанности. А Мэг плакала и в тысячный раз повторяла, что всё делала ради мира и спокойствия в Элодисе. «Понимаю, - возражал Олле, - но с Карлом так: не угадаешь, где промахнёшься, где нет. Теперь он несчастен и способен на всё, и это очень опасно». Прервала их тет-а-тет Анна, сильно волновавшаяся за неё... Но волновалась она зря. Мэг оставалась тверда, хоть известие о том, что через три дня свадьба принца, разбило ей сердце.
Олле, тоже переживавший за друга, по-своему попытался ему помочь, и всё рассказал королю. Тот был удивлён и раздосадован, но большой беды в нелюбви Карла к невесте не увидел.
- Я ожидал чего-то подобного. - Пояснил он. - Карл капризный, своенравный и характерный мальчик; до сих пор всё происходило в его жизни так, как он хотел, вот он и нервничает, и злится. Я хорошо его знаю! Ему пора повзрослеть, и женитьба - самая лучшая возможность для этого.
- Он может отомстить Моргаузе, и чем это кончится, подумать страшно! - Не унимался Олле. - Ну, как вы этого не понимаете?!
- Ну, что ты! - Усмехнулся король. - Как бы ни было, а мой сын - нормальный, здоровый мужчина. Ты же меня понимаешь! Не может никто, обладая такой красавицей, не увлечься ею! После первой же брачной ночи всё наладится. Вот увидишь! Я прожил на свете не один день; я старше тебя и кое-что знаю о жизни и любви. Ты молод и полон романтики... А жизнь намного проще и мудрее. Хорошо, что ты любишь своего принца, и не в обиде на тебя за твою попытку, наоборот - благодарен тебе за неё. Мы же не скажем ничего, ни Карлу, ни королеве, верно? - Король подмигнул Олле, и тот был вынужден принять предложение.
Чтобы помучить Мэг, Карл потребовал, чтобы она пела на его свадьбе, и именно поэтому она не поехала в Торхевнен. Получилось же, что он мучил и себя самого... В пении Мэг было столько щемящей душу боли, столько чувств, что многие выходили из церкви со слезами на глазах. А сама Мэг пережила такой надрыв, что из церкви бросилась прямиком к обрыву, поросшему сиренью. И случилось так, что в этот момент Юна, тоже всплакнувшая из-за свадьбы Карла, поймала Мэг в последний момент, удержав на самом краю.
- Дура! - Толкнула Юна девушку. - Совсем сдурела?! - Но Мэг разрыдалась так, что у Юны защипало в носу, и она неожиданно для самой себя обняла Мэг и тоже заплакала. Несколько минут они ревели, даже не подозревая, что оплакивают одного мужчину.
- Я вот любимого потеряла, - сердито вытирая слёзы, призналась Юна, - и то не прыгаю с обрыва! Подумаешь, переживу. Он ещё тыщу раз пожалеет, что так поступил, только поздно будет!
- Он тоже женился? - Всхлипнула Мэг.
- И прямо сегодня! Нет, каково, а? Ведь ещё недели не прошло, как он клялся, что от меня без ума, и ни за что не женится, бла-бла-бла. И вот он женился, и со мною и словечком не перемолвился! Словно я никто...
Мэг вся помертвела. Сегодня женился только Карл... Только Карл. И вот эта девушка, и она, Мэг, обе они пережили одно и то же... И получили удар в самое сердце от одного и того же человека! Он обманул её, вот и всё. Как Юну... Как много, кого ещё. И матушка была права, и вовремя спасла её, Мэг, от падения. Он не любил её, просто хотел похитить её девственность и бросить. Мэг не плакала больше. Она словно умерла - хоть и не думала никогда, что такое бывает, если человек ещё жив!
Карл убеждал себя, что ненавидит Мэг и никогда не простит её; он хотел сделать ей больно, и только об этом думал, произнося слова обета Моргаузе. В его словах звучало злое торжество; но когда всё было кончено, он вдруг осознал, что натворил, и стало страшно. Он навеки связал себя с женщиной, которая была ему не нужна!
Моргауза ничего не знала о Мэг и страданиях Карла. В поспешности, на которой настоял принц, она увидела доказательство его страсти, и была счастлива, нетерпеливо дожидаясь конца церемонии. Для неё все происходило слишком медленно! Она не сочла нужным, не смотря на советы кормилицы, изобразить смущение и невинность при поцелуе молодого мужа, а точнее - просто забыла об этом, так велика была пожирающая её страсть. Положенную церемонию поздравления, во время которой вассалы Аскольда приветствовали молодую чету, проходя вереницей по парадной зале, принцесса еле вытерпела. А гости дивились необычайной красоте юной принцессы и признавались друг другу, что не видывали более красивой девушки. В костюме и уборе невесты, украшенная золотом и драгоценностями, в мантии, подбитой горностаем, тонкая и изящная, она была, по признанию отца Марка, как сама Невеста в Песне Песней! Никогда ещё и молодые, и старые мужчины так дружно не завидовали принцу Элодисскому! И все сомнения его родных улеглись при этом: невозможно было поверить, что можно отвергнуть такую девушку. Только Олле был начеку, и когда новобрачные по окончании церемонии ушли в отведённые им покои, он с несколькими людьми расположился у их дверей.