Стояли последние тёплые дни осени. Солнце освещало пожелтевшие деревья и крыши города, соломенные и черепичные. Небо было густой, осенней, холодной голубизны, прекрасной, той самой, что так поразила Карла когда-то, засияв ему впервые из глаз Мэг.
«Всё начинается и заканчивается в Гранствилле». - Некстати подумалось вдруг принцу. И предчувствие: он не был здесь счастлив, и никогда не будет.
Стая голубей с треском сорвалась с башни и промчалась мимо окна, пролетая в сторону Гранствилла. Карл щелчком сбил с подоконника высохший голубиный помёт, упрямо отвергая мрачные предчувствия. Если понадобится, он силой заставит этот город любить Мэг, вобьёт эту любовь им в глотки! Он заставит их поклониться той, кого сделает королевой, нравится это им, или нет!
Да, так он и сделает. Лёгкий порыв ветра взволновал листву деревьев на пологом берегу Ригины, с детства любимых им деревьев. Золотые листья полетели на тёмную воду. Далёкий звон доносился из кузницы. Карл оторвал взгляд от панорамы за окном и пошёл из комнаты, переступая через подушки. Служанки тихо зашушукались, едва принц вышел - при нём они шушукаться не смели. Мэг была в бывшей комнате Карла: ходила по ней и, прижав к себе сына, ласково поглаживала его, что-то напевая. Карл стоял на пороге, любуясь ими; Мэг глянула на него поверх головы младенца, и улыбнулась чуточку печально.
- Наша комната почти готова. - Сказал Карл.
- Хорошо. - Откликнулась Мэг.
- Я еду в Гранствилл. Когда вернусь, всё будет уже готово.
- Возвращайся поскорее. - Как-то нерешительно попросила Мэг. Карл, ни слова не говоря, прикрыл дверь и пошёл прочь.
В сопровождении Тессена принц вихрем промчался от замка по единственной улице города до церкви, и, бряцая шпорами, вошёл внутрь. Взглянул свысока на отца Марка.
- Я собираюсь венчаться, святой отец. Моя невеста - Мэгенн, из Лимерика. Ты должен её знать.
- Я знаю её, и должен предупредить тебя, принц...
- Это я предупреждаю тебя. - Оборвал его Карл. - Я слышал, какую клевету вы возводите на мою возлюбленную. - Он особо выделил последнее слово. - Если чья-то зависть и ревность возжелала погубить Мэг, тебе не к лицу способствовать этому! Мэг - ангел, и мать моего сына, не ссорьтесь с нею!
- Весть Гранствилл встанет против неё! - Нахмурился священник.
- Тогда весь Гранствилл об этом пожалеет. - Холодно пообещал Карл. - Весь, до последней собаки!
Даже норвежцы были удивлены этим неслыханным хвастовством. Карл много добился в последнее время, и заставил уважать себя, но не мог же он полагать, что в силах отомстить родному городу! Карл покинул церковь, вне себя от ярости. Отец Марк изменился в лице, едва пошла речь о Мэг, и Карл уже успел научиться узнавать выражение упёршегося фанатика. «Узнать бы, какая тварь оклеветала мою Мэг! - Думал Карл. - Если это Юна, она поплатится за это!!!».
- Я?! - Поразилась Юна. - Я - оговорила твою... как её?! Да я и думать о ней не думала! Я и не верю этим слухам, - Юна передёрнула плечами, убрала от шеи прядь волос, - я бы сказала, что принцессу сгубило нечто более житейское, чем порча, но боюсь, что ты всё же придушишь меня за эти слова!
- Говори. - Напрягся Карл, слегка набычившись. Юна быстро глянула на него, как бы ненароком отошла за стол.
- Моя мать повитуха, и меня учит этому ремеслу. Месяц назад ирландка Морлан приходила к нам и спрашивала мать, нельзя ли избавить от плода якобы девушку из свиты Зуры, но пусть она всё скажет, а сделает всё сама Морлан. Ну-ну! Мать сказала, что не занимается такими делами. А через неделю пошёл слух, что принцесса ужасно больна. Только вот сама принцесса отрицает свою болезнь, лекарей гонит, и, не смотря на серый цвет лица, держится на ногах из последних сил. Разве здесь есть что-нибудь подозрительное? Нет-нет! - Юна хихикнула. Карл побледнел, потом его бросило в жар.
- Что ещё ты знаешь? - Спросил хрипло. Юна вновь нервно передёрнула плечами, волнуясь, но не сбавляя гонору:
- Я? Ничего я не знаю. Я сказала, как было, но разве я что-то сказала? Ничуточки. Спроси лучше эту Морлан, уж она-то знает, какой девушке надо было избавиться от плода! А я ничего не знаю. На меня ведь могут сказать, что я мщу тебе за то, что ты бросил меня, хотя мне, - Юна гордо вздёрнула подбородок, - всё равно. Я слишком хороша, чтобы тосковать в одиночестве! Кое-кто давно зовёт меня в свой дом, да я пока выбираю. Я не из тех крыс, которые оговаривают своих соперниц, да-да!
Карл, больше не слыша её, как лунатик, двинулся к двери. Известие о новой измене Моргаузы наполнило его запоздалым бешенством. Эта тварь вешала ему рога. Мало ей было позора, который она навлекла на него, и который он смывал столько лет кровью своих врагов и друзей! Она продолжала валяться по углам с наёмниками и ржать над ним, грязная тварь!!!