Таков был первоначальный план Мины. Заманить миссис Руц в гостиную с несколькими выходами, в отличие от спальни, в которой до этого спрятано было серебро, и затащить в ящики. Только я ей в тот раз помешал. Пришлось сначала спасать меня. И теперь я ее должник.
— Готов? — напряглась рядом со мной Мина.
Моя роль была проста. Включить генератор, дать знать Мине, если миссис Руц попытается выйти за пределы ящиков, а когда все будет кончено как можно быстрее сматывать удочки, потому что последующее за этим шоу со световыми эффектами ни черта не останется незамеченным копами.
Нет.
— Да, — ответил я.
Мина кивнула, что я в темноте больше почувствовал, чем увидел. Она села на корточки.
Хотя я того и не видел, но знал, что в руках у нее пульт управления. Мина показала его мне, когда мы доставали все устройства из ее машины. При помощи пульта стоящие на земле ящики должны были раскрыться и разделить энергию, составляющую миссис Руц, на пять равных частей. Для этого миссис Руц должна была полностью материализоваться, иначе ничего не получится.
Я пристально смотрел вперед, ощущая напряженность Мины. Она была решительно настроена довести работу до конца.
Платье миссис Руц уже начало напоминать настоящую ткань, а не проекцию оного, когда она заметила лежащие на земле ложки. Я так думаю, что заметила, потому что начала подбирать их, и Мина ткнула меня локтем.
Я включил генератор. Тот заработал, как мне показалось, с оглушающим ревом, но это оттого, что я сидел рядом и страшно боялся быть пойманным.
Миссис Руц резко вскинула голову и удивительно быстро для женщины с такой комплекцией развернулась лицом к источнику шума.
— Пора, — сказал я Мине.
Она секунду никак не реагировала, и я понял, что стоит миссис Руц слегка сдвинуться, как Мина теряет ее из вида. Черт. Она действительно плохо их видит.
— Мина…
Она нажала кнопку, и ящики открылись, выстрелив в темноту желтовато-белым светом. Черт. Никакого шанса на то, что нас не заметят.
Пять лучей упали на миссис Руц и разрезали ее на части, словно фотографию. На ее лице так и застыла ярость. Затем лучи начали медленно втягиваться в ящики, каждый с размытым цветовым пятном, являвшимся до этого миссис Руц.
От входа в дом раздались громкие голоса, хлопки открывающихся и закрывающихся автомобильных дверей и бегущие шаги.
— Мина, — прошептал я.
— Подожди, — сказала она, нахмурившись. На ее лице играл свет от рассеивающихся лучей.
— Мина!
— Порывшись в сумке, она что-то достала, открыла со щелчком, и наше убежище осветилось зеленым светом. Это были светящиеся палочки, похожие на профессиональные, как у спелеологов. Мина встала и кинула их подальше от нас и пути нашего отступления. Они завертелись и полетели дугой, как мини-НЛО. Пара из них с громким шлепком ударилась о стену дома.
Бегущие шаги замедлились и остановились. Фонарик прошелся над скрывающими нас кустами, а затем повернул в направлении светящихся палочек.
— Сейчас, — прошептала Мина. Она нажала на другую кнопку на пульте и ящики закрылись, совершенно поглотив лучи.
Я выключил генератор, а Мина перебросила кабели от ящиков через плечо. Генератор мы по плану должны были оставить здесь.
Мы бросились через двор, направляясь к улице за домом и кварталом за ним. Там мы припарковали машину Мины — потрепанное Малибу, видимо, так же повидавшее жизнь, как и мой Додж.
— Эй! — раздался позади крик, и я прибавил скорости. Вот уж не хочу все это объяснять маме.
Я оглянулся посмотреть, как там справляется Мина, таща еще и все свое оборудование, и увидел, что она бежит в другую от меня сторону.
Какого хрена?
Должно быть, почувствовав на себе мой взгляд, она тоже оглянулась через плечо и весело салютовала мне рукой. Я начал поворачиваться, чтобы побежать за ней, но понял, что столкнусь с офицерами, преследующими нас с фонариками и, может быть, пистолетами.
Нет уж, спасибо.
Черт. Нужно убираться отсюда.
Держась в тени, я бежал через передние и задние дворы домов, окружающих особняк Гибли, в сторону от улицу, где мы оставили Малибу. В конце концов, ключи от машины у Мины. Без них мне незачем туда направляться.
Лаяли собаки. Я бесконечно спотыкался о шланги, детские игрушки и садовые стулья, но держал равновесие и не сбавлял скорости. Мне очень повезло, что Историческое общество запретило ставить заборы в этой части города.
Пробежав около шести кварталов, я вынужден был остановиться и передохнуть. Я согнулся пополам рядом с уродливым, в викторианском стиле, домом с заколоченными окнами, пытаясь отдышаться и при этом сдержать рвотные позывы. Порезы на спине пульсировали и горели.
Что Мина сделала?
Оставила тебя на произвол судьбы, получив то, что ей нужно, — насмешливо ответил голос Алоны в моей голове.
Я пытался услышать, преследует ли кто меня, но ничего не слышал за стуком собственного сердца и шумным, паническим втягиванием воздуха в попытке отдышаться.
Судя по всему, моя договоренность с Миной завершена.
Нельзя доверять таинственной девушке, появившейся в вашей спальне посреди ночи, независимо от того, насколько много общего у вас с ней может быть. Теперь, когда я стоял здесь один, в темноте, в милях от дома, это казалось простым и очевидным.
Я подождал еще несколько минут, все еще успокаивая дыхание и пытаясь собрать мысли воедино. Собаки в окрестностях успокоились, и полицейской сирены слышно не было.
Либо они поймали Мину, либо перестали искать меня.
Она солгала мне, пообещав сказать, как связаться с Орденом. И я понимал, почему она это сделала.
Воображаемая Алона в моей голове еще раз презрительно фыркнула.
Мина рисковала многим, чтобы пройти этот тест, и с ее стороны было бы неразумно рассчитывать на то, что я, незнакомый ей человек, сдержу свое обещание держать язык за зубами.
Вот дерьмо. Алона бы за милю почувствовала что-то неладное.
Черт, теперь я уже не сомневался в том, что Мина мне солгала абсолютно обо всем, включая существование Ордена. Но она совершенно точно хотела куда-то влиться. И она искренно говорила о том, что мы служим живым, а не мертвым. Хотя куда мне сейчас судить об искренности.
Ну что ж, мне предстоит очень долгая дорога домой, так что можно начинать отделять вымысел от возможно реальных фактов.
Глава 6 (Алона)
С самого утра я привыкла видеть Уилла слегка помятым. Волосы торчком, измятые простыни, руки широко раскинуты, глаза полуприкрыты, и со сварливым выражением лица. Обычно, очень сварливым. (Он не жаворонок. У меня никогда не было такой роскоши при жизни — ранние часы в спортзале ожидали не одну девушку — и сейчас подавно, нет. Не мог ли автобус сбить меня по пути на обед?)
Но это утро, было другим.
Он лежал на кровати, лицом вниз, поверх простыней, полностью одетый, в кедах, со следами свежескошенной травы на них. В общем, совершенно ничего схожего с тем, каким я оставляла его вчера вечером.
Этого было достаточно, чтобы отвлечь меня на мгновение от желания разбудить его.
— Что с тобой случилось? — спросила я.
Он подпрыгнул от звука моего голоса, а затем простонал в ответ, не поднимая головы.
— Сколько времени? — пробормотал он.
Я закатила глаза, хотя он вряд ли мог меня видеть. Как будто я неожиданно начала появляться в полдень.
— А сам как думаешь?
Он перевернулся на спину и поднял руку, загораживая свет, идущий от окна.
— Слишком рано.
Я сузила глаза на него. Что-то произошло.
— Прошлой ночью сюда приходила Лизель? Потому что я сказала ей…
— Что? Лизель? Нет, — кое-как он умудрился привести себя в горизонтально-сидячее положение, — Я в порядке. Мне нужно всего лишь проснуться.
— Похоже, ты мало спал.
Я должна отдать должное своему образцовому поведению и отсутствию пошлых мыслей, кроме тех, когда на нем оказывалось гораздо меньше одежды, чем обычно.
Его бледно-голубые покрасневшие глаза встретились с моими.