Сигурд соскользнул с камня, взял мои руки и тоже встал на колени.
— Умоляю, выслушай меня, Гудрун. Реган чувствует, что конец его близок. Он видит это во снах, в различных знаках… Кроме него и Фафнера, который тоже скоро скончается, на земле, наверное, больше не осталось ни одного гнома. И для того, чтобы умереть в покое и получить шанс попасть в Валгаллу, Реган должен отомстить за смерть отца. Он твердо настроен на это, уверяю тебя. Реган отправится в горы, со мной или без меня. Только он сам слишком слаб, чтобы убить дракона, оставаясь в теле человека, и слишком стар, чтобы превратиться в кого-то другого. Я должен пойти с ним. Хоть он и безобиден и никогда в жизни не брал в руки оружия, именно по его советам я развивал мастерство владения мечом. А благодаря его воспоминаниям о том, как он превращался в животных, я умею становиться сильным, как медведь, быстрым, как лиса, и бесшумным, как ястреб. Ты говоришь, что черпаешь во мне свою отвагу. А я черпаю свою — в нем. И я должен ему помочь.
Слушая Сигурда, я пообещала себе не произносить ни слова, чтобы больше не спорить с ним, решив, что лучше потерять его самого, чем его любовь. Но стоило ему закончить, как мой рот сам собой открылся, и все мои намерения рассыпались в прах.
— Я не верю в то, что Реган настолько слаб, — заявила я, — как не верю и в то, что он близок к смерти. Он гном, Сигурд, гном, который может появляться на солнечном свету. Он использует тебя. Как только ты убьешь дракона, он убьет тебя и заберет все золото.
Сигурд рассмеялся.
— Тот, кто убьет меня, должен быть лучшим воином, чем я. И это не Реган. — Его смех вернул меня к воспоминаниям о Вормсе и о том дне, который мы провели на пастбище, метая копья. Сигурд просил меня бросать в него его собственное копье, которое он ловил одним движением левой руки, потом молниеносно вскидывал его вверх так, что оно уже было готово к новому броску. Мы повторяли это упражнение снова и снова, до тех пор, пока Сигурд не смог выполнять его с закрытыми глазами, лишь прислушиваясь к звуку летящего копья, рассекающего воздух. Мне не хотелось метать копье в Сигурда, потому что я боялась, что он в какой-то момент промахнется и погибнет от моей руки. Но он лишь смеялся, когда я пыталась спорить с ним, так же, как смеялся теперь. И тогда я собрала воедино всю свою отвагу и веру в его мастерство и метнула копье. Увидев, с какой легкостью Сигурд поймал копье, я испытала стыд, потому что верила в него меньше, чем он сам.
— Почему ты должен рисковать своей жизнью ради золота? — пробормотала я.
— Всем людям нужно золото.
— Зачем?
В его глазах опять заметались искры.
— Вспомни, Гудрун: франки ведь тоже были завоеваны римлянами. И хотя те не натравливали на нас гуннов, чтобы стереть с лица земли, многих из нас оторвали от дома, чтобы мы жили как римляне и служили в рядах их армии. Золото дает власть. На него можно купить людей. И вот еще о чем тебе стоит подумать, любовь моя. Если я вернусь с золотом, то буду в состоянии купить тебя.
— Купить меня?
Сигурд присел и потянул меня за собой.
— Когда я вернусь с золотом, покрытый кровью дракона, как думаешь, станут ли твои братья и дальше настаивать на том, что нам не стоит быть вместе? Нет, тогда они захотят поженить нас как можно скорее. И франки с бургундами будут едины и в силе, и в богатстве.
Это никогда не приходило мне в голову… Но мысль о возможном браке с Сигурдом и вера в проклятье, висевшее над золотом, что бы ни говорил об этом Реган, разрывали мой разум на части.
— Что сказали на это братья? — спросила я.
Сигурд засмеялся.
— Они довольны, разумеется. Я еще не говорил с ними о нашей свадьбе, но эта мысль витает в воздухе, высказанная или не высказанная, как было всегда. Конечно же, им приходило в голову, что если я преуспею, то заплачу за тебя богатый выкуп. Но твои братья не глупцы. Теперь, когда я поделился с ними своим планом, они хотят убедиться в крепости моих намерений по отношению к ним, независимо от того, поженимся мы или нет. Хитрый Гуннар потребовал, чтобы сегодня вечером я побратался с ним и Хёгни, дав клятву на крови.
— Хитрый Гуннар? — Пришла моя очередь изумляться.
Сигурд снова рассмеялся.
— Не глупи, Гудрун. Все годы, что я знал твоих братьев, они ни разу не заговаривали о своей любви к Сигурду, сыну Сигмунда, благородному франку. Теперь же, когда я могу стать Сигурдом, убийцей дракона и обладателем его сокровищ…