Однажды Эдеко не пришел на ужин. Военачальники Аттилы порой отсутствовали на трапезах, поэтому я не обратила на это особого внимания. Но на следующем ужине я заметила, что не было и Ореста, римского прислужника Аттилы. И когда минуло еще несколько вечеров, а эти двое так и не появились, я стала подозревать, что Аттила отправил их с заданием, и, скорее всего, в Восточную империю. Я однажды слышала, как Аттила говорил кому-то из своих людей, что Восточная империя, хоть и платит подати исправно и в срок, до сих пор не вернула всех беженцев-гуннов, как он требовал, и не освободила обещанные по договору земли южнее Дуная. Я решила, что Орест и Эдеко как раз и отправились решать эти вопросы. Мне отчаянно не хватало компании Эдеко. Я не имела ни малейшего представления о том, как далеко находится Константинополь, лишь подозревала, что очень не близко, и не ждала скорого возвращения Эдеко.
Однажды летом ко мне пришла женщина, чтобы сказать, что какое-то время моего присутствия в доме Аттилы не потребуется. Заметив мое беспокойство, она рассмеялась и добавила, что Аттила просто отправился в соседнее селение на востоке, чтобы взять себе еще одну жену — Эскам, которая, по предсказанию его прорицателей, должна была принести ему множество сыновей. Поэтому когда пять дней спустя я услышала стук копыт лошади, мчащейся во весь опор, то решила, что Аттила с невестой уже вернулись. Все слуги бросились готовиться к приему хозяина, за мной приехал охранник, чтобы передать приказ немедленно явиться ко двору. Я обрадовалась этому, потому что даже пять дней одиночества были для меня невыносимы. Я вскочила, торопливо причесалась и отодвинула завесу. Перед моими глазами оказался Эдеко. Он спешивался. Я уронила расческу и отступила в хижину.
У Эдеко сбилось дыхание, словно он долго ехал, но он улыбался и смотрел на меня с выражением какого-то удовольствия. Он наклонился, чтобы поднять расческу, и передал ее мне.
— Я вернулся, — сказал он.
— Да, я вижу, — тихо ответила я.
— Хочешь знать, где я был и что делал?
Я помолчала в нерешительности, не зная, что ответить, но его улыбка показалась мне искренней, и я сказала:
— Я думаю, что ты был в Константинополе и вел переговоры от имени Аттилы.
Он направил на меня указательный палец.
— Ты — умная женщина. Да, именно так. И пока я там был, произошло нечто поистине удивительное. Хочешь, я расскажу тебе об этом?
— Прошу тебя, — взмолилась я, стараясь скрыть радость.
Его взгляд упал на мой кувшин с вином. Я быстро села и похлопала по месту напротив меня. Эдеко тоже опустился наземь и сделал большой глоток из моего кувшина.
— Итак, — сказал он, вытирая рукавом рот, — дай подумать, с чего бы начать. Я отправился в Константинополь с сообщением для императора Феодосия. Со мной поехал Орест, он знает их язык. После того, как мы передали сообщение Феодосию, один знатный римский вельможа, Бигила, знавший мой язык, как и многие другие наречия, отозвал меня в сторону. И я, оставив Ореста развлекаться в императорском дворце, пошел с Бигилой во дворец Хризафия. Это еще одна знатная римская особа, евнух, он в большом фаворе у Феодосия. Дворец этого евнуха поистине великолепен и полон роскоши. Я не ожидал, что подчиненные Феодосия могут обладать дворцами, сравнимыми с жилищами их императоров, и не сдержал удивленного восклицания. Взгляды, которыми обменялись Бигила и Хризафий, убедили меня в том, что мое удивление они истолковали как знак, на который надеялись.
— Какой знак? — удивленно переспросила я.
— Знак того, что я приму у них дары.
— Так они поднесли их тебе?
— Да. Подожди, дай обо всем рассказать по порядку. Они пообещали, что если я убью Аттилу, то смогу вернуться в Константинополь вместе со своими сыновьями, чтобы жить во дворце, подобном этому, и что мои сыновья станут знатными. Так что, как сама понимаешь, твое видение не было предзнаменованием будущего моих сыновей. Оно просто предрекало взятку, которую мне в скором времени могли предложить. Ты, наверное, все напутала.