— Ты скучала по мне? — лукавая улыбка скользнула по его губам, а руки — по изгибам тела. Чертики в глазах танцевали чунга-чангу.
— Очень.
— Так ты соврала мне?
Ирина тряхнула головой, как после дурного сна, словно пытаясь избавиться от наваждения.
— Ты меня обманула. Ай-яй-яй. — Роман покачал головой и лицо его стало таким серьезным, что Ирина совсем сникла.
По мере того, как он говорил, его руки под ее одеждой двигались все увереннее. Он прошелся по ее телу, как бы изучая его, а потом поднял край юбки и, просунув ладонь между ее бедер, утянутых тугим капроном, с нажимом провел вверх по внутренней стороне до кромки нижнего белья. Ее сердце зашлось в болезненном восторге, и она с трудом удержала в себе громкий крик.
— Ты хочешь меня?
Ответить он ей не дал, вместо этого впечатал в ее повлажневшие раскрытые губы глубокий поцелуй. Теплая волна гнева и боли захлестнула ее.
— Я вижу, что хочешь.
— Ты наглая свинья, Малиновский, — пробормотала она слабым голосом.
— Ты красивая, — шепнул он ей в губы и задрал юбку так высоко, что она собралась поясом на животе. Его ловкие пальцы юркнули под колготки, и Ирина инстинктивно прижалась спиной к стене и чуть развела бедра, давая умелым рукам Романа больше свободы.
— Умница. — похвалил он, — Только согни ноги немного в коленях, чего они у тебя, как палки?
— Я же тебя потом отлуплю за такие разговоры, — рыкнула она сквозь зубы, вплетая пальцы в его волосы и все сильнее прогибаясь в спине. — Где твоя скромность, бесстыдник?
— Жаль, что ты себя сейчас со стороны не видишь, — улыбнулся Роман, и в следующее мгновение, тишину разорвал треск колготок. Он резко подхватил ее под ягодицы и усадил на стол. Торопливо расстегнув ремень на брюках, он склонился к ней и замер.
— Захотела сбежать от меня? — прошептал он и тут же ощутил нежное прикосновение ее пальцев к своей щеке. — Так я не отпущу. Будешь меня слушаться?
Его руки проскользнули под ее нижнее белье и силой сдернули его до колен. Она подняла на него глаза. Не в силах вымолвить ни слова, она кивнула.
Ее бедра поднимались и опускались в такт его движениям, и она, запрокинув голову, плотно зажмуривала глаза, чтобы хоть как-то замедлить и вытерпеть этот полет души.
Бешеный грохот крови в ушах заглушал все остальные звуки, и осталось только две вещи в мире: его руки и еле ощутимый запах мужского парфюма. Потом в глазах потемнело, и времени на осмысление произошедшего уже совсем не осталось.
Попытка «расстаться» с треском провалилась.
— Я сейчас тороплюсь, мне нужно ехать в ЗимаЛетто. Ты сегодня вечером поедешь домой и будешь меня ждать. Хорошо? — мимоходом спросил он, застегивая молнию на брюках. — Хотя нет, я сам за тобой заеду после работы.
Он быстро поцеловал ее, пока Ирина хлопала глазами, пытаясь собрать мысли в кучу.
— Рома! — окликнула она, очнувшись.
— Слушаю, — отозвался он, поправляя воротник.
Она чувствовала себя такой испуганной, такой слабой, уязвимой. Впервые за долгие годы, ее броня, которую она так старательно выстраивала, снова полетела к чертям. Все внутри опять зашаталось, завибрировало, будто монолитная скала, на которой она стояла, рассыпалась на куски. Ее поймали в ловушку. Она долго колебалась, не решаясь задать свой вопрос.
Малиновский шагнул к ней и заботливо застегнул на ней пиджачок.
— Ну что такое? — он обеспокоенно заглянул ей в глаза.
— Что будет, если ты не приедешь?
Вопрос был весьма бессмысленным, потому как она сама прекрасно понимала, что будет.
— Почему я не приеду? — его глаза выразили искреннее непонимание. — Слушай, хватит уже ерундой всякой голову забивать и себе, и мне! — нахмурился он, — сказал приеду, значит приеду. Всё, я буду скучать.
— Я тоже, — прошептала она чуть слышно и медленно опустилась в рабочее кресло.
========== Глава 9. ==========
— Дамы и господа! Сегодня знаменательный день! Я хочу поделиться с вами нашим общим успехом! Zimaletto теперь не просто модный бренд. Zimaletto теперь будет шить костюмы для нашей Олимпийской сборной по фигурному катанию. Мы выиграли тендер! Это прорыв! Это сенсация! Если говорить языком фигуристов — мы сделали четверной аксель и мы гордимся собой. Теперь наша сборная будет получать золото, стоя на пьедестале в костюмах от легендарного Милко! — под бурные овации Андрей раскланялся публике, белозубо улыбаясь прессе. Он был полон ликования и триумфа. Открыв показ, он первым делом спустился к жене в зал, и они с Катей отправились к журналистам.
Малиновский крутил в руках бокал с виски, то и дело озираясь по сторонам. Он лишь иногда кивал с вымученной улыбкой на приветствия гостей и односложно отвечал на их вопросы.
— А вот и ты, проказник! — Диана — длинноногая модель Милко незаметно подкралась к нему сзади и нежно обвила руками шею мужчины. К ней тут же присоединилась парочка подруг, таких же как и она неучаствующих в показе. Девчонки обступили вице-президента со всех сторон и, подобно змеям искусительницам, ластились к нему всем своим стройным телом.
— Здесь вообще-то показ и много потенциальных партнёров. Я немного занят, девочки, — произнес он, отстраняясь от ласк прекрасных нимф.
— А вот раньше это тебя никогда не смущало, — томно ответила Диана.
— А мне кажется, что наш Рома влюбился. Он уже два месяца нас избегает, — предположила другая рыжеволосая бестия, нежно проведя пальчиком по его груди.
— Ромочка, милый, это правда? Ты влюбился? — спросила третья, наклонившись к самому уху мужчины и при этом нежно прикусила мочку.
— Так, девочки. Я действительно считаю, что отчитываться перед вами не должен, но если вам так будет спокойнее, то да, считайте, что я влюбился! — резко проговорил он, стряхивая с себя руки девушек.
— Господин Малиновский, добрый вечер! — раздался за спиной женский голос, от которого Роман, как ошпаренный, повернулся и со смесью тревоги и радости в глазах уставился на его обладательницу.
— Ира, ну почему так долго! Я уже думал, что ты не придёшь! — он тут же приблизился к Семеновой и с восхищением окинул женщину взглядом. Она была как всегда ухоженна и элегантна. — Ты чудесно выглядишь! — добавил он с нежной улыбкой и подался ей на встречу, чтобы поцеловать.
— Рома, что ты делаешь? — остановила его Ирина, вытянув руку, тем самым создав между ними преграду.
— Что я делаю? Я тебя целую! Сколько можно прятаться?! Как наши отношения могут навредить тебе и твоей репутации? — немного раздражённо прошептал Роман, наклонившись к ней.
— Знаешь что, милый мой! Я не Пугачева и не Мадонна, чтобы трубить на каждом углу о том, что я сплю с мужчиной, который мне в сыновья годится, — фыркнула она, между делом кивнув какой-то даме, проходящей мимо с бокалом шампанского в руках.
— Не надо трубить! Пусть примут как данность, — так же тихо отвечал ей Малиновский. — Ир, к черту этот показ! Поехали к тебе! Я так хочу тебя, — его горячий шёпот обжигал шею, она снова была готова отдать всё, чтобы вновь оказаться в его объятиях. Рома был, как свежий вихрь. С ним никогда не было спокойно, он удивлял ее каждый день и в жизни, и в постели: то дарил цветы и делал сюрпризы, то устраивал сцены, полностью, подчиняя себе ее волю, то был нежным искусным любовником, то властным и грубым господином. Чувство сладкого стыда заполнило ее солнечное сплетение. — Черт с тобой, Малиновский. Поехали. Только я выйду первая, — бросила она ему. — Жду тебя в машине. — Семенова поставила свой бокал на поднос официанту и направилась к выходу.
Роман выдержал десять минут и решил уже последовать за дамой своего сердца, но почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Мужчина резко обернулся и увидел перед собой Жданова. Лицо президента украшала ироничная ухмылка. Он, видимо, наблюдал за ними с Ириной и теперь был готов обрушить на друга целый глоссарий издевок.