— Шурочка, зайдите ко мне, — позвал он секретаршу, нажав на кнопку селектора, и уже через несколько мгновений исполнительная Кривенцова стояла в кабинете.
— Шура, душа моя, вы выполнили то, о чем я вас просил? — произнёс он вкрадчиво с загадочной улыбкой на лице.
— Да, конечно, Роман Дмитрич. Всё заказала, как вы и просили. Будет в салоне рядом с Zimaletto и оплата при получении.
— Большое спасибо, вы меня очень выручили. Даже не представляете.
— Роман Дмитрич, а можно вопрос? — Александра замялась, но любопытство оказалось сильнее чувства такта, да и очередной сбор 911 необходимо было созывать, аппелируя фактами, а не домыслами. Это и обсуждать интереснее. — Скажите, а вот это кольцо…
— Ну, Шура, не томите. Что? — усмехнулся Малиновский, цокнув языком. Он, конечно, сразу догадался о чем хочет спросить его бессменный секретарь и по совместительству член тайной организации «женсовет».
— Мне просто такое кольцо, ну, которое вы выбрали… — она снова стушевалась, но закусив губу всё-таки продолжила: — Мне Шурик такое на помолвку дарил. Вы женитесь, Роман Дмитрич? — она предусмотрительно отошла в сторону. Роман же продолжал загадочно улыбаться.
Дверь кабинета распахнулась и на пороге возник президент, спасший эту неловкую ситуацию. Воспользовавшись этим, Кривенцова быстро попрощалась, и проскользнув мимо Жданова, скрылась в коридоре.
— Ромио, ты еще не ушел. Хорошо то как. Я хотел предложить тебе сегодня сходить куда-нибудь. Посидим, выпьем. Катя с Юлианой идут в театр, дочка у родителей. Вот я и подумал, что мы могли бы с тобой вместе выпить виски, ты бы мне рассказал, как отдохнул в отпуске.
— Прости, друг, но на этот вечер у меня другие планы. Я уже спешу, — ответил Малиновский. Выглядел он чертовски довольным собой. Посвистывая, он взял портфель с документами и прихватил со стола ювелирный каталог.
— А давно ли ты стал интересоваться ювелирной продукцией? — с удивлением спросил Андрей.
— С тех самых пор, когда стал это дарить женщинам. Точнее одной женщине.
— Малиновский, ты меня разыгрываешь? Ты до сих пор продолжаешь отношения с этой Ириной? Я то думал, ты там лежишь на белоснежном пляже с какой-нибудь красоткой…- Жданов негодующе развёл руками и молча опустился в кресло.
— Да, продолжаю. Я тебе больше скажу — мы отдыхали вместе. Мы провели чудесный отпуск в Петербурге. Впрочем, я ни с кем не намерен обсуждать мое отношение к Ире, — серьезно ответил Роман, между делом натягивая пиджак.
— Ты может еще возьмёшь и женишься на ней? — фыркнул Андрей, пожав плечами.
— Может и женюсь.
Малиновский даже ухом не повёл на его провокации. Собравшись, он попрощался, и так же весело насвистывая, вышел из кабинета, оставив друга предаваться размышлениям.
***
Ирина колесила по городу битых четыре часа, пытаясь как-то прийти в себя от открывшейся для нее горькой правды. Телефон разрывался от звонков, но был небрежно брошен на заднее сиденье. Говорить с кем-то по работе она не хотела, а с Малиновским просто не могла. Хотя понимала, что мобильник атакует скорее всего он. Малиновский, или всё же, точнее сказать Спасский? Как он прикажет сейчас себя называть? Ее разрывало на части от противоречий. Швырнуть бы ему это досье в лицо да высказать все, что накопилось за эти годы. Всё, что сидело в глубине ее сердца вязкой болью все эти 14 лет. Зачем он пришел к ней тогда, тем злополучным вечером? Ведь он же узнал её сразу, чёртов сукин сын! Какого хрена он возомнил себя обольстителем и решил вновь над ней понасмехаться? Интересно, он рассказывал своим молоденьким подружкам, что спит со старухой?
Она нервно рассмеялась. Хохотала до боли, до хрипоты. Казалось, небо снова рухнуло ей на голову. Зачем он снова так обошелся с ней? Если он хотел всё забыть и начать новую жизнь, то почему снова решил заполучить ее? Если тогда он был вынужден прибегнуть к соблазнению, потому что у него не было выбора — либо ублажать зрелую тётку, либо остаться без тренера и распрощаться с Москвой, да и с мечтами о карьере фигуриста. То теперь же он ни в чем не нуждался. У него все сложилось, как нельзя лучше: акционер успешной компании, занимающий в ней ко всему прочему должность вице-президента, внушительная зарплата, дивиденды от акций, положение в обществе, красивые женщины — теперь у него было всё, так зачем ему понадобилось заводить с ней роман? Из-за контракта для Zimaletto? Но контракт подписан сроком на 5 лет и расторгать его ей не выгодно. Смысл ему было потом еще два месяца терпеть ее в своей постели? Мысли хаотично носились, хлестали ее. Обессиленная, Ирина решила всё же вернуться домой. Хотелось одного — закрыться в спальне и просто лежать с бутылкой вина или виски, пялясь в потолок.
Женщина едва справилась с дрожащей рукой и с третьей попытки повернула ключ в замке. Дверь поддалась, и она наконец вошла в дом. С порога почувствовала, что в доме кто-то есть. С кухни доносились звуки гремящей посуды, а в воздухе летали такие соблазнительные ароматы, что у нее резко засосало под ложечкой. Она вспомнила, что за весь день выпила лишь одну чашку кофе на работе. Семенова быстрым шагом направилась на кухню, желая поскорее увидеть незваного гостя. В том, что это был Рома, Ирина даже не сомневалась. Ключи были только у него. Открыв дверь, женщина замерла в проёме и невольно залюбовалась представшей перед ней картиной. Малиновский, в ее синем фартуке, носился от кухонной тумбы к духовке и обратно. На столе стояла чаша с салатом из свежих овощей, фруктовая нарезка, в духовке, по всей видимости, что-то готовилось, и судя по чудесным ароматам, это было что-то очень вкусное.
— Ир, ну наконец-то! — заметив ее, мужчина тут же быстро прошагал ей навстречу. — Я тебе весь вечер звоню. Я же говорил, что будет сюрприз, ну! — он наклонился к ней, чтобы поцеловать, но Ирина тут же отпрянула, как только он коснулся ее губ.
— Ириш, всё в порядке? На тебе лица нет.
— Да, всё нормально. Устала просто, — проговорила она как можно более невозмутимо.
— Ну тогда отдыхай. Иди в гостиную, располагайся, а я сейчас подам нам ужин. Я приготовил мясо по-чилийски. Это, между прочим, мое коронное блюдо!
Малиновский продолжил хлопотать на кухне, а Семенова шаркающей, усталой походкой прошла в гостиную. Взгляд сразу упал на умело сервированный стол, в центре которого красовался роскошный букет ее любимых белых лилий. Она села у горящего камина, глядя в одну точку. Еще час назад она была готова закатить ему скандал и порвать с этим самозванцем, но сейчас былой запал безвозвратно иссяк. В какой-то момент ее охватило вялое безразличие. Вся ее жизнь до встречи со Спасским — Малиновским была именно такой — серой и монотонной. Только с ним она почувствовала феерию настоящего счастья, чувство лёгкости и свободы, и только с ним так больно упала в бездонную, серую пропасть и разбилась. Боже, как мало надо, чтобы окончательно изничтожить женскую душу. Она сморщилась и, закрыв лицо руками, тихо всхлипнула.
В гостиную вошёл Роман. Торжественно неся в руках горячее блюдо, мужчина лучезарно улыбался, но улыбка в один миг исчезла с его лица, как только он увидел Ирину, торопливо и растерянно смахивающую слезинки с глаз.
— Ир, да что случилось?! — он поставил тарелку на столик и присел рядом на его край, прямо напротив Ирины. — Ты сегодня сама не своя. Не молчи, пожалуйста. — его еще недавно беззаботное лицо приняло хмурые очертания, а голос наполнился беспокойством.
— Ничего. Просто мне кажется, что некоторые люди были рождены для счастья. — она тяжело вздохнула и запустила руку в волосы. — Как ты, например.
— Так, — протянул Малиновский озадаченно, — Пока не улавливаю, в чем суть самобичевания.
— Почему самобичевания? — горько усмехнулась она, — по-моему, голые факты. Тебе порхать с цветка на цветок, фигаро здесь, фигаро там. А мне сидеть дома и собирать себя по кусочкам снова и снова.